Старый дом под черепичной крышей

– И что же? – допытывался Антон.

– Да ничего, попил из ковшика, да назад пошёл. Ах, да, ещё сейчас припомнилось – у дверей встал как вкопанный, в жизни такой красоты не видал… В углу, ближе к двери, печь стоит. Печь, не печь, сказка какая-то, вся изразцами глазурованными покрытая. В Эрмитаже был, у царей и то такой красоты не видел.

– Может быть, чего запомнили из деталей? изразцы какие? Творило или труба, возможно, особенные? – допытывался Костя.

– Много там было чего накручено, разве всё упомнишь, а вот на центральном изразце печи, по центру был зверь вылеплен и так был интересно сделан, что когда печь нагреется, то у зверя во рту всё начинает светиться, вроде как пламенеть, а глаза тоже огненные становятся и как бы гудение появляется. Я пока стоял, да любовался хозяйка кричит дочурке: «Алёнка! закрывай трубу, зверь злиться начал!». Когда домой возвращались, отца спросил об этой печке. Он рассказал мне, что особо даровитые печники такие вот подсветки устраивали в изразцах, чтоб издали было видно, что печь нагрелась. А если гудение идёт, это значит тяга хорошая. Если же другой зверь просыпается и глаза открывает, то это очень даже опасно, значит тяга плохая. Таким образом, эти два зверя работу печи контролируют.

Пал Палыч замолчал, потом встрепенулся и спросил: – как я понимаю, вы лепить пришли?… О старинной игрушке поговорим потом, я вам образцы покажу, а пока за недоделанные работы принимайтесь. Потому, что недоделать – это самое плохое дело в творчестве, потом может и аппетит к работе пропасть. – И ребята начали вынимать из шкафа свои поделки.

«Поделки – несомненно интересное дело, – размышляли они,– но и рассказ Пал Палыча из головы нейдёт, про изразцовые печи, звериные головы, здорово. Только это всё было так давно. Пал Палычу шестьдесят, а он был как Антон, даже меньше, вот и считай. Нет, прошло всё интересное в жизни мимо них, ничего не успели, даже Пал Палыч опоздал родиться. Но ведь всё равно, что-то, а происходит, не может не происходить, просто они мало чего знают».

Глава 6. Таинственные жители

Правильно рассуждают братья Пчелинцевы. Происходили, происходят и будут происходить в городе разные события, потому как жизнь не прекращается, а раз жизнь не прекращается, значит, и события тоже будут происходить. Как же им не быть, вот и сейчас в это самое время, на дворе вечер, время позднее, братья Пчелинцевы, налепившись в «Спутнике», домой пришли, спать ложатся. У них на двоих одна кровать, деревянная двухярусная, отец ради экономии площади соорудил. Костя спит на верху, а Антон в низу; Пегас, позёвывая, на четвёртом этаже за столом сидит, рассматривает камешки; Вадик Мухаев спит; Пал Палыч дома дочитывает газету; Юра Митин никак уснуть не может, ворочается с боку на бок и лезут ему в голову разные мысли и больше о том, как он проработал первый день в милиции? Хорошие мысли, только и спать тоже надо. А в это самое время на Большой Горной улице, в большом старом доме под черепичной крышей с голубками по карнизу, с большой изразцовой печью в углу, которые сохранились только в очень старых домах, на большой дубовой кровати лежит старая женщина. И прав был Пегас в том, что у неё была маленькая пенсия, и ей приходилось экономить на электричестве. Только экономить ей осталось совсем недолго. Сегодня ночью она умрёт, а точнее – незаметно уснёт вечным сном с тихой улыбкой на губах, а завтра дворник Никита отвезёт её в Елшанку на кладбище и по доброте душевной сунет могильщикам пару сотен, чтоб похоронили по – человечески, а не абы как. В общем, он отдаст могильщикам не все свои деньги. Сотенка у него в заначке останется. На неё он и помянет новоприставившуюся Елену Никаноровну или мамушку.

Почему мамушку? И одна ли она живёт? Не торопитесь, ещё узнаете. Всему своё время.

Сейчас в просторной мамушкиной комнате никого не видно и не слышно. Мерно тикают ходики на стене. Серебристая гирька на цепочке опускается всё ниже и ниже. Когда она опустится до конца и, вздрогнув, стукнется о пол, тогда и не станет Елены Никаноровны. А вот когда её не станет, то и перестанут светится рот и глаза изразцового зверя на стенке печи, а это значит, что угли прогорели и печь будет постепенно остывать, как и их хозяйка. У другого же зверя глаза даже и не откроются, потому что трубу в печи никто не закроет. А подтапливает даже летом печь хозяйка потому, что всё время мёрзнет, мало тепла осталось в её теле.