Старый дом

– Он только картона вытащенный билетик
– Он содвин совиный нумерок
– А к нему идешь часные трети
– Тумбами шибленных стег
– Ночью оравь помпону скатерть
– Двойные нитку вязанных артерь
– А руке вшиты 100 олеографий
– Наизнанку выебанных матерей.

– Да, тут и внутри то же самое, что снаружи… Наверное, тоже цензура запретила, и поделом… Бред какой-то, хоть и матерный…

Прохоров сам не был любителем такой литературы, когда до смысла надо долго и трудно докапываться, но хорошо понимал, что тут он сам – лох, а потому вступился за Хабиас:

– Она отсидела вместе с мужем два месяца в тюрьме… Но, как я понимаю, эта ее книга для истории культуры имеет немалое значение…

Он выворотил из коробки самую нижнюю огромную книгу и даже сам удивился – это тоже стихи?

Оказалось – да, на титуле огромного тома значилось: Александра Милорадович «Сказки, переводы и стихотворения», Москва 1904 год. И посвящение: «С преданной любовью посвящаю дорогой матери. Село Ивановка».

– Вот це – дило… – сказал он самому себе почему-то по-украински. – Так вот ты какой – северный олень…

– Так ты что, – изумился Александр, – не знаешь эту книжку?

– Первый раз вижу, – восхищенно рассматривая бумагу ручной выделки, отличную печать и симпатичные рисунки. – Более того, никогда не слышал о такой…

– Ты – не знаешь? – недоверчиво переспросил риэлтор. – Так кто же тогда о ней что-то знает, если не ты?

– Володя, конечно… – отозвался Прохоров. – А вообще никто не может знать всех книг, их только в России, я думаю, было издано миллион названий…

– Ну ладно, – Александр даже головой потряс, словно пытался освободиться от наваждения, – мне пора ехать. И вот что я тебе скажу по нашим делам. «Зятя» твоего я никогда не видел, но когда встретитесь, передай ему поклон и восхищение: все документы собраны, все в абсолютном порядке. Нужно, конечно, кое что проверить, но в принципе, нам надо встречаться послезавтра, я все закончу и ты должен мне дать такую же доверенность, как он тебе. Остаешься здесь?

– Угу…

– Тогда я пошел… – Александр направился к двери. – А ты до послезавтра найди мне все документы по твоей квартире…

Приятель ушел, а Прохоров остался копаться в книгах.

И чем больше копался, тем больше понимал, что не имеет права не позвонить Упырю.

Даже если тот не сможет собрать нужных денег, Слава именно не имел права ему не позвонить.

А вдруг что-то придумает?

А если не позвонить, то Прохоров весь остаток жизни будет жить с ощущением, что обманул ребенка. Даже двух детей – Володю и Упыря…

59

Следующие несколько дней были посвящены Славой суете и беготне, зачастую просто бессмысленной.

На той же квартиры «зятя», в которой мы с ним расстались в прошлой главе, он распаковал еще четыре коробки, прежде чем в пятой нашел список всего, что было обозначено красной меткой.

Матерясь и ругаясь, он начал запихивать, чего никогда не умел, книги обратно, а они никак не хотели укладываться аккуратно и плотно и пришлось часть из них сложить в отдельный пакет, который Прохоров выпросил у своего таксиста.

Почему ругался?

Ну если Володя все-таки составил список своего дорогого имущества, чего собственно от такого умника и педанта и следовало ожидать, то почему он не оставил его на столе?

Или не положил в коробку с номером один?

Почему он уложил его сверху в коробку с номером…

В коробку с номером…

На этом месте внутреннего монолога наш герой пригляделся и обнаружил, что как раз на той коробке, в которой он нашел список, и стоял номер один, это просто он сам не заметил, что начал не с начала…

С этим списком он и подался к Упырю, а сначала хотел тащить все книжки, вот дурак-то был бы…

О визите к этому достойному человеку с недостойным прозвищем, мы расскажем чуть ниже, а пока перечислим еще некоторые Славины глупости или несуразности – называйте их так, как вам лично кажется правильным.

Еще одним из не совсем умных поступков этих дней было посещение нотариуса. Прохоров ехал по каким-то делам, но у него было немного свободного времени, а тут он вдруг увидел вывеску «Нотариус» и решил, что сделает то, что у него с Александром было назначено на другой день. Ну не терять же время в той запарке, что наступила за эти дни: есть возможность – сделай что-нибудь незапланированное…

Например, составь и нотариально заверь генеральную доверенность…

Он попросил таксиста остановиться и зашел в контору.

По стенам в предбаннике стояло несколько стульев, на них грустно сидели пять человек. Прохоров, который последний раз к услугам нотариуса прибегал лет двадцать назад и не имел ни малейшего представления, сколько времени тому нужно, чтобы обслужить одного клиента, решил подождать и выяснить этот вопрос.