Читаем Старые мастера полностью

Какова точка зрения, таков и стиль, а каков стиль, таков и метод. Если оставить в стороне Рембрандта, представляющего исключение как у себя на родине, так и везде, как для своего времени, так и для всех времен, то нельзя не заметить, что в голландских мастерских царили лишь один стиль и один метод. Цель одна - подражать тому, что есть, заставить полюбить то, чему подражаешь, ясно выражать простые, живые и правдивые чувства. Стиль, таким образом, приобретает простой и ясный принцип.. Законом ему служит искренность, долгом - правдивость. Его первое условие - доступность, естественность, выразительность. Это вытекает из сочетания таких моральных качеств, как непосредственность, настойчивость, терпение и прямолинейность. Можно подумать, что домашние добродетели перенесены из частной жизни в искусство и одинаково помогают и хорошо вести себя и хорошо писать. Если отнять у голландского искусства то, что можно назвать честностью, то вы перестанете понимать его жизненную основу и не сможете определить ни его нравственного облика, ни его стиля. Но так же, как в обычной жизни есть движущие силы, ее возвышающие, так и в этом искусстве, считающемся столь привязанным к практической стороне жизни, в этих художниках, заслуживших в большинстве репутацию близоруких копиистов, чувствуешь возвышенную и добрую душу, верность правде, любовь к реальному. Все это придает их произведениям ценность, какой изображенные на них вещи сами по себе как будто и не имеют. Отсюда и идеал этого искусства, идеал, мало кем замеченный, а подчас и пренебрегаемый, но несомненный для того, кто хочет его понять, и очень притягательный для того, кто умеет его ценить. Временами одна крупинка более пылкой восприимчивости делает этих художников мыслителями, даже поэтами. При случае я скажу, какое место в наглей истории искусства я уделяю вдохновению и стилю Рейсдаля.

Основа этого искреннего стиля и первый результат этой честности - рисунок, совершенный рисунок. Художник, не рисующий безукоризненно, не достоин внимания. Среди голландских живописцев мы находим таких, как Паулю с Поттер, гениальность которого проявляется в точных измерениях и умении проследить движение каждой линии. В другой области и в своей манере то же самое делал . Хольбейн, что создало ему во всех школах и за их пределами исключительную славу. Всякий предмет в силу того интереса, который он представляет, должен быть изучен в своих формах и нарисован прежде, чем будет написан. Ничего второстепенного здесь быть не может. Уходящая вдаль земля, облако в своем движении, архитектура с ее законами перспективы, лицо с его мимикой, отличительными чертами и быстрыми изменениями в нем, жест руки, одежда в привычных ей складках, животное с его поступью, повадками и особенностями его породы и инстинктов - все это с одинаковым правом входит в это искусство, стремящееся к равенству, и пользуется, если можно так выразиться, одинаковыми правами в области рисунка.

В течение многих веков думали, а во многих школа.?: думают еще и теперь, что достаточно положить на полотно воздушные краски, оттенить их лазурью или серым, чтобы передать бесконечность пространства, высоту зенита и обычные атмосферные изменения. Однако не забывайте, что в Голландии небо занимает часто половину, а иногда и всю картину. Таким образом, интерес здесь расчленяется или перемещается. Нужно, чтобы небо на картине двигалось, увлекало с собою и нас, чтоб оно поднималось ввысь и поднимало нас за собой. Нужно, чтобы солнце садилось, чтобы луна всходила, чтобы действительно чувствовалось различие дня, вечера и ночи, чтобы ощущались жара и холод, чтобы зритель и зяб, и наслаждался, и чувствовал необходимость сосредоточиться. Если рисунок, который ставит себе подобные задачи, и не может быть назван самым благородным из всех, то все же легко убедиться, что он не лишен ни глубины, ни определенных достоинств. И если вы сомневаетесь в искусстве и гениальности Рейсдаля и ван дер Нера, то попробуйте-ка найти в мире художника, который писал бы небо, как они, и сказал бы вам своим творчеством так много и так блестяще. Везде у голландцев тот же рисунок - сдержанный, лаконичный, точный, естественный и наивный, являющийся, по-видимому, плодом ежедневных наблюдений, рисунок, как я уже говорил, искусный, а не искусственный.

Определяя кратко особую прелесть этого скромного мастерства, этого опыта, лишенного всякой позы, ценность и истинный характер стиля этих прекрасных мастеров, скажем так: среди голландских художников вы встретите более и менее сильных, но не увидите ни одного педанта.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е
100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е

Есть ли смысл в понятии «современное искусство Петербурга»? Ведь и само современное искусство с каждым десятилетием сдается в музей, и место его действия не бывает неизменным. Между тем петербургский текст растет не одно столетие, а следовательно, город является месторождением мысли в событиях искусства. Ось книги Екатерины Андреевой прочерчена через те события искусства, которые взаимосвязаны задачей разведки и транспортировки в будущее образов, страхующих жизнь от энтропии. Она проходит через пласты авангарда 1910‐х, нонконформизма 1940–1980‐х, искусства новой реальности 1990–2010‐х, пересекая личные истории Михаила Матюшина, Александра Арефьева, Евгения Михнова, Константина Симуна, Тимура Новикова, других художников-мыслителей, которые преображают жизнь в непрестанном «оформлении себя», в пересоздании космоса. Сюжет этой книги, составленной из статей 1990–2010‐х годов, – это взаимодействие петербургских топоса и логоса в турбулентной истории Новейшего времени. Екатерина Андреева – кандидат искусствоведения, доктор философских наук, историк искусства и куратор, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.

Екатерина Алексеевна Андреева

Искусствоведение
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги