Старые друзья

— Так напечатайте ее, черт возьми!

— Я же вам сказал, что архив еще закрыт.

— Хотя бы попробуйте!

— И не подумаю. И знаете, почему? — Юрий Николаич невесело усмехнулся. — А вдруг ее напечатают? Не делайте круглые глаза, именно того, что ее напечатают, я и боюсь. Да, боюсь: сталинистов хоть пруд пруди, а у меня дочки, внучата…

— Мне жаль вас, Юрий Николаич.

— А мне, думаете, самого себя не жаль? Пятнадцать лет работы, уникальные документы, с которыми знакомы единицы… А разве Пимен свою летопись напечатал? Но ею, вспомните, воспользовался Пушкин! А, к дьяволу! Хотите забавный эпизод?

А чего мне его, с другой стороны, жалеть? Всю свою жизнь пускал мыльные пузыри, но прожил ее вполне благополучно, был не раз обласкан и награжден; ну а то, что не использовал единственного шанса что-то после себя оставить, я и вовсе не могу оправдать: даже трусость должна иметь разумные пределы.

Эпизод тем не менее я слушаю с вниманием.

— Итак, жили-были три академика, — начал Юрий Николаич, — из самых в свое время известных и авторитетных. Не философы — львы, Сократы! Пожалуй, Сократа беру назад, слишком для него много чести, он все-таки академиком не был и персональной машины не имел; лучше львы и мудрецы, какие бухарскому эмиру и не снились. Чуть вождь приоткрывал рот — не просто восторги вроде «о великий и несравненный!», а теоретические обоснования. Крупнейшие в мире специалисты по четвертой главе «Краткого курса истории партии»! Как известно, в этой главе вся философия подана, как таблица умножения, никакие тебе Спинозы и Гегели не нужны, все разжевано, ясно и до изумления вульгарно. Ну что-то вроде американского издания «Войны и мира» на двадцати страничках — было такое, для занятых людей, которым некогда было засорять мозги размышлениями. Знаменитая четвертая глава, азбука диалектического материализма, его вершина! Единственный недостаток — мала по размеру, автор при всей его гениальности разогнаться не сумел, философом он был довольно примитивным. И вот три академика разбавляют четвертую главу целым Байкалом пресной воды и создают на этой основе учебник марксистско-ленинско-сталинской философии, который заслуживает благожелательного кивка самого Хозяина и первую премию его имени. Каково?

— Пока ничего забавного, — проворчал я. — Обыкновенные прохвосты.

— Ошибаетесь, — возразил Юрий Николаич, — стать академиками по общественным наукам в то время могли лишь прохвосты незаурядные. Я же подчеркивал — львы! Однако согласен, начало этой истории достаточно банальное, зато концовка достойна пера Вольтера! Итак, получили они Сталинскую премию первой степени, тысяч, кажется, двести по старому счету, и что же с этой