Старший лейтенант Васильев и параллельные миры

Старший лейтенант убойного отдела неторопливо подошел к двери. Сняв с вешалки куртку, он протянул руку к шарфу, одновременно поворачивая вертушку дверного замка. Дверь распахнулась от сквозняка. На площадке стояла небольшого роста девушка. Два хвостика золотистых волос были перемотаны черными шнурками и торчали как антенны на макушке. Парень присмотрелся: длинная челка закрывала глаза, маленький вздернутый носик все время втягивал воздух, очень бледная кожа, резко контрастировала с пухлыми ярко-красными губами. Она смахнула челку с одного глаза длинным пальцем и приветливо помахала парню.

— Доброй ночи, — с интересом продолжая разглядывать гостью, сказал Дмитрий.

Она снова помахала ему рукой и начала поправлять цветной полосатый шарф, намотанный на шею и плечи поверх тонкого шерстяного платья. Взгляд парня скользнул вниз. Ее ноги были обуты в желтые балетки, что привело парня в ступор.

— Мадмуазель, на дворе восьмое января, — обратился он к ней.

— Кто там, — крикнула мать из кухни. — Соседи?

Парень отвернулся на мгновение от девушки, чтобы сказать «нет» и как парализованный уставился на одежный шкаф. На крючке вместо его шарфа он увидел точно такой же шарф, которым была обмотана его ночная гостья. Он резко развернулся и почувствовал, как по спине пробежали мурашки. На площадке никого не было. «Опять!» — подумал он и вздохнул. — «Нужно пару часов поспать, и тогда мозги вернуться на свое место».

— Кто там? — снова спросила мать, выгладывая из-за двери. — Кто приходил?

— Просто сквозняк, — отшутился сын.

— Так это не за тобой?

Рот матери расплылся в довольной улыбке. Она подошла к сыну и нежно прильнула к его плечу.

— Я пойду отдыхать, — чмокнув мать в ухо, сказал Дмитрий.

Он устало плюхнулся на диван. В его голове крутилась одна мысль, которая не давала ему покоя.

— Мама, в нашей семье психически ненормальные личности были? — крикнул он с шутливым тоном.

— Только ты и Ленка. Одна вышла замуж за бизнесмена и видит своего мужа дома так же редко, как я своего сына. Ну, может быть еще я ненормальная, потому что разрешила своим детям жить ненормальной жизнью.

— Ага, — ухмыльнулся он. — Понял.

Он сел и уставился в одну точку. «Если бы один раз, то это еще ничего, но вот дважды… в пять утра и сейчас», — подумал он.

Старший лейтенант погрузился в воспоминания, стараясь логически объяснить случившееся.

Они стояли на мосту и с водителем в машине пили кофе, когда от дежурного поступил вызов. Женщину с черепно-мозговой травмой доставили в травматологическое отделение. Дежурный предупредил об истерике, которую она закатила бригаде скорой помощи и о неприятном инциденте в приемном отделении больницы.

Показания пришлось брать в темном коридоре отделения. Дамочка и правда была очень нервной. Она махала перед ним руками, стараясь не только рассказать, но и, наверное, показать, что с ней приключилось. Все спали, и поэтому он разговаривал в полголоса. Рассказ она сначала начала со ссоры со своим бойфрендом, потом перескочила на ссору с таксистом, потом вставила короткое дополнение, что ей захотелось выйти и подышать, потом вспоминала отца. Медсестра, хлопнув шкафом, на некоторое мгновение прервала ее историю. Она принесла настольную лампу и, повесив ее на крючок над длинным столом, оставила их вдвоем. От потерпевшей сильно разило перегаром и старшему лейтенанту все время приходилось отстраняться от женщины, когда она близко наклонялась к нему. Дмитрий, взяв блокнот, пересел на другую сторону стола и, оглянувшись, матюгнулся от неожиданности. В трех шагах позади от него стояла пожилая худая женщина в белой длинной сорочке с белым лицом и руками. Молча и не шевелясь, она смотрела на лампу. Он пригляделся. Белое вещество, придающее устрашение, оказалась простой сметаной. Из палаты вышла медсестра и недовольно прикрикнула на «приведение».

— Опять стащила чужую сметану из холодильника, — подталкивая к душевой комнате, тараторила медсестра. — У нее проблемы с головой, старческая деменция, — пояснила она старшему лейтенанту, — забывает свою палату и все время хочет есть. Не успеваешь за ней приглядывать, по ночам все время шарится в продуктах других пациентов, — виновато вздохнув, сказала медсестра.

Дмитрий понимающе кивнул и, проводив взглядом «приведение» до душевой, обернулся к потерпевшей. Секунды две он молчал. Потом почесав лоб огляделся.

— А женщина куда делась? — спросил он человека, сидящего на другом конце стола.

— Здравствуйте, — поздоровался человек.

Голова его была забинтована также, как и у потерпевшей. Одет мужчина был в синий трикотажный костюм. Человек смотрел на старшего лейтенанта сквозь узенькие щелки глаз. Руки он прятал в широких карманах штанов. Иногда вытаскивая руку, он вытирал слезы свисающим со лба бинтом. Каждый раз, трогая свой орлиный нос, как будто стараясь убедиться на месте тот или нет, он поглядывал на двери отделения. Двое людей смотрели друг на друга и молчали. Дмитрию почему-то захотелось спать. Он почувствовал, что его глаза слипаются, и мозги отказываются работать.

— Я долго не могу здесь находится, — начал мужчина.