Стану ему женой. Ребенок от монстра

Он включил громкую связь. Гудки шли долго. В прошлый раз они с Глодовым расстались на плохой ноте — Андрей бросил трубку. А может, сейчас ночь? Он не ориентировался.

— Алло? — резко раздалось.

— Это Андрей, — пока слушал гудки, успел прокрутить в голове предполагаемый разговор. — Ты все обдумал? Последняя попытка, Игорь. В обмен на новые документы отдам тебе Исаева.

— Согласен.

— Надо встретиться. Лицом к лицу, без посредников. Если смогу убедиться, что организуешь мне документы, по которым можно выехать за границу, отдам тебе Исаева.

Повисла пауза: Глодов советовался с Русланом.

— В публичном месте.

— Конечно. Игорь, все что мне нужно — выехать за границу со своей семьей. Я не хочу твоей смерти.

Он сказал чистую правду, убедительно и серьезно. На этот раз пауза была дольше.

— В западном есть ресторан. Ты его знаешь. Приходи к семи.

Самое популярное время. Андрей покосился на охранника, тот кивнул. Будь у него выбор — не согласился бы. На территории Глодова, у него есть время подготовиться. Местность ту он знал — в том ресторане они бывали раньше. Людно. Опасно. Но в оркестре другой дирижер.

— Я приду один, — пообещал он, и вернул трубку надсмотрщику.

Они побили карты друг другу, только Игорь не догадывался, что Андрей договорился не от своего имени.

В комнату внесли «винторез». Тот самый, с которым его в лесу взяли.

— Вставай, — бросил охранник, оружие он держал осторожно, в перчатках. — Слушай сюда, он не заряжен, видишь, магазина нет? Магазин отдельно. Держи.

«Винторез» передали ему.

— Крепче, — велел парнишка, их спец по оружию, что ли. — Лапай получше. Теперь магазин.

Магазин бросили пустой. Андрей поймал, подержал в руках, глядя в глаза охраннику. Молодой — лет двадцать, и такой циничный. Андрей внезапно улыбнулся.

— А я в твоем возрасте родине служил, — он бросил магазин обратно, нагретый теплом его рук, знакомый, родной. Сердце отозвалось тоской по тем временам.

— Вижу, как ты служил, — весело огрызнулся тот.

Убедившись, что отпечатки остались, «винторез» унесли. Из него еще Максиму стрелять.

— Ну что, готов? — старший улыбнулся, почесал верхнюю губу, сверкнув перстнем. — Переодевайся.

Андрей натянул джинсы, черную рубашку и зашнуровал ботинки. Вместо старого пальто, истрепанного овчаркой, дали кожаную куртку. Тонкую и слишком легкую для холодных вечеров. Села хорошо — немного свободно, не вплотную, хотя ствол под ней все равно толком не спрятать… Да и не дадут ему ствол. Какая разница. Потертая — ее кто-то носил, и от нее умопомрачительно пахло настоящей кожей. Продел в джинсы свой ремень, который нашелся под стопкой одежды.

Как же там Лена?

Хоть бы узнать, что с ней — в безопасности или нет. За это он, не раздумывая, отдал бы правую руку. Его вывели из тесной комнаты, где он провел почти неделю. Уже в коридоре стало легче дышать — и это несмотря на натянутый мешок. А когда его вывели на улицу, голова вообще пошла кругом от душистого прохладного воздуха.

— Мы с Максом встретимся? — спросил он, когда его сажали в микроавтобус. — Нам нужен инструктаж по местности.

— Будет ему инструктаж. Без тебя, — его грубо посадили в авто. — Твое дело идти к Глодову и молиться, чтобы Исаев его достал.

Мешок с головы сняли только в городе.

Андрей повернулся к окну, как дикарь глядя на виды вечернего города. Мост в огнях, фонари, прекрасные проспекты и витрины. Отвык от цивилизации в тесной душегубке, похожей на собачью конуру.

Исаев уже на позиции?

Скорее всего.

Через час, когда он шел по тротуару от высадившего его микроавтобуса в сторону ресторана, Андрей, как хищник, рыскал взглядом по сторонам. За ним наблюдают. Возможно, пометили одежду, могли сунуть в куртку микрофон.

Где Исаев?

Он опасался крутить головой. Но в отражениях сверкающих французских окон ресторана, видел несколько зданий, в том числе высоток, где тот мог обустроить позицию.

Еще помнил, как тот работал, когда отстреливал партнеров Глодова.

И чем ближе к дверям ресторана, тем сильнее ощущение прицела между лопатками. Прямо на натянутой на спине куртке.

Впервые он видел безвыходность: позади богдановские, Исаев, который так же мог получить приказ застрелить его, кто знает их игры, впереди — озлобленный Глодов.

Хорошая ему пришла мысль: между молотом и наковальней.

Точно.

Два старых партнера, а теперь злейших врага схлестнулись, а он и Исаев — заложники в этой дуэли. До этого он пытался поймать на Максима его хозяев, теперь сам стал говорящей куклой.

И впервые за всю жизнь эта безысходность его не убивала.

Все дело было в ярко-голубом кубике в кармане куртки.

Двери в ресторан открылись автоматически.

Он не успел войти, но заметил ряды одинаковых столов покинутого зала, опустевшую барную стойку. Глодов успел забронировать зал и выгнать всех, включая обслугу. Огромный зал с пустующими столиками контролировали парни в черных костюмах, с рациями в руках.

— Стоять! — к нему, как те псы, бросились со всех сторон.