Стану ему женой. Ребенок от монстра

Горло саднило, дышать больно, но удовольствие от дыма сильнее. Он выдыхал его в небо. В темноте высоко-высоко мигала звездочка. Самолет. На такой высоте, что едва бортовые огни видно.

Как она там?

Успел Кац увезти их? Увезти его девочек?

Сердце отозвалось звериной болью. Все-таки дрался за них. Почти сдох.

Андрей докурил до фильтра. Превозмогая в сухожилиях боль, обыскал авто. Собрал деньги, оружие, документы, все, что могло навести на кого-то из них. В общей могиле зарыл трупы и все, что могло сойти за улики — с перерывами и копал долго. Вспотел, даже в расстегнутом пальто жарко. Перекуривал несколько раз.

Но это нужно — Шелехова не должны найти.

Прощай, дружище.

Машину перегнал и спрятал в лесополосе. Загнал поглубже, забросал ветками. Найдут, конечно. Вопрос, когда. Лишь бы не скоро.

Закончил перед рассветом.

Уходил пешком. Брел, как зомби, по обочине, не рассчитывая, что подберут. Так устал, что на все плевать стало: собьют ли, менты остановятся. Плевать. Тело болело после борьбы и труда. Он мечтал только добраться хоть куда-то, чтобы любая крыша над головой была.

До одной из своих квартир добрался к утру.

Он не помнил, засвечен адрес или нет. В голове звенела пустота, тело не слушалось. Не снимая пальто, не разуваясь, он принял обезболивающее и упал в кровать, натянув на себя одеяло. Хотелось вытравить лесной холод, пробравший до костей.

Сначала колотило, затем согрелся.

Провалился в сон, как в черный омут. Кошмары рвали его на части, он просыпался, бредил, горел в лихорадке, но не вставал.

Затем приснилась Лена: кошмары отступили, а лихорадка нет.

Проснулся вечером, в темноте. Может, через несколько дней.

Голова кружилась, измученное тело еле двигалось — малейший поворот или попытка встать заканчивались вспышками сильнейшей боли. Но он встал. Добрел до ванной, по дороге сбросив пальто, щурясь на свет, разделся, и уставился в зеркало.

На свое страшное, отекшее и посиневшее после драк и обморожения лицо.

Запрокинул голову: по шее шла глубокая черно-багровая полоса с содранной кожей. В районе солнечного сплетения синяк, напоминавший трупное пятно.

Глубоко дышать больно. Поврежденные руки дрожали.

Андрей жадно напился из-под крана, его тут же стошнило в раковину водой и пеной. Нутро скручивало от судорог. Хреново.

Закурил, хотя не хотелось.

От дыма стало хуже, но больше не рвало.

В окно заглядывала луна, пока он сидел на кухне, опустив голову. Приходил в себя. Возвращался в эту гребаную реальность из режима автопилота.

Лена.

Что с ней?

В кармане пальто нашел телефон, и проверил смски.

Одна была от Каца: «Мы вылетели из страны. С ними все в порядке». Плечи опустились от облегчения, камень упал. Они вылетели. Кац не сказал, куда — это к лучшему.

От телефона можно избавиться.

Выбросить прошлое целиком и как-то жить дальше.

Он вспомнил — почти увидел, словно фантом, как Лена появлялась в проеме темной кухни, держась за живот рукой. Смотрела на него. Уговаривала лечь спать, кормила… Заботилась. Внутри появилось чувство горькой тоски и одиночества. Больше они не встретятся и дочь он не увидит.

Андрей докурил, не решился пить много, но сделал несколько глотков, и вернулся в постель.

Лежал несколько дней.

Он не знал, от чего точно болеет — от новой жизни без Лены или после почти удавшегося убийства. Его ломало. Вечером выбрался из дома за сигаретами, купил тушенки и избавился от телефона. Старался держаться естественно, но все равно продавщица смотрела с презрением. Выглядел он хреново. Очень. Как бомж. Избитый, опустившийся на дно бомж.

Нужно было съезжать, но Андрей нарушил правила и остался. Было плевать, что будет дальше.

Отлежался за неделю.

Тягостные мысли о Лене и дочери вызвали тревогу. Пока Демьян жив — над ними висит опасность. Если фото из машины принесли ему, он считает Андрея мертвым. Это хорошо. Нужно уйти на дно, больше не светиться, мертв — значит мертв. Это шанс.

Через месяц начал следить за Демьяном.

Начал с азиатского ресторана, установил размер охраны, машину, когда уезжает-приезжает, многое. Мог бы и сам стрельнуть. Почти выжал спусковой крючок.

И не стал.

Мертв — значит мертв.

Врагов у Демьяна много, найдется, кому свести счеты. Изучил прошлое старика и нашел несколько кандидатов. Выбрал Глодова. Идеальный вариант: с криминалом крепко не связан, сам по себе, богат, потерял по вине Демьяна родного брата. Андрею не в первый раз было действовать чужими руками. Главное, проследить, чтобы информация попала куда следует и все разыграть.

Андрей вышел на Глодова, и слил Демьяна группировке, с которой был связан погибший. Рассказал все, что знал про старика.

Демьяна расстреляли в ресторане вместе с охраной.

Позже убийц арестовали. Андрей бросил концы в воду.

За несколько следующих месяцев выследил сторонников Демьяна, и всех, кто мог угрожать Лене. С Семеном, который делал ей документы, Шелехов расправился до этого сам.

Насколько он смог, похоронил эту историю.

А затем присмотрелся к Глодову. Проблем у того хватало, и серьезных. У обоих масса врагов, обоим нельзя светиться. Андрей предложил свои услуги и тот согласился.

Это был выход.