Стану ему женой. Ребенок от монстра

Во время очередного проигрыша его отвели на задний двор вышибалы подпольного казино и, по приказу хозяина, крепко поговорили о том, что долги пора возвращать. В расправу вмешался один из посетителей: шуганул вышибал, отвел в бар, угостил выпивкой… Разговорились. Михаил всем поделился: где работает, сколько должен, что игра не прет.

— Ну, он как узнал, где работаю, говорит, я все проблемы решу, — Михаил пожал плечами, словно извиняясь за свою недалекую корысть. — Сумма большая. Он попросил устроить тебя к нам. Говорит, у меня девушка художница, хочу ей сюрприз сделать.

— И тебя это не насторожило? — нахмурилась я.

Скорее всего, он этим вышибалам и заплатил, чтобы все подстроить!

— А что такого? К нам многие хотят попасть, ты видела конкурс? Никакого же криминала… Он мне помог, я — ему. Впечатлить, может, хотел тебя…

— Почему ты прятался? Он не отдал деньги?

Исчезновение на следующее утро после успешного собеседования меня настораживало.

— Отдал, — Михаил уставился в пустоту. — Я тем же вечером пошел в казино возвращать долг. Ну, зашел в зал подождать хозяина… Деньжищ куча… Думаю, сейчас поставлю на рулетку, куш сорву и долг верну, и еще останется. Ну и…

— Все проиграл, — заключила я, потеряв интерес. — Как он выглядел?

В груди неприятно заныло — тихонько, и неизбежно. Почти незаметным фоном, так наверное, ноет у бесплодных, когда те видят счастливых малышей, у брошенных у алтаря, у преданных… Тоска по несбыточному.

Это не он…

Андрей не стал бы втягивать нас в игру. Он стремился спасти нас, спрятать — любой ценой.

— Выше меня, спортивный… — начал перечислять Михаил. — Лет тридцать. Лицо такое широкое, — он показал пальцами в районе нижней челюсти, и сразу вспомнился снайпер. — С выпуклыми скулами…

— Волосы русые?

— Да.

— Зеленые глаза?

— Так ты его знаешь? — он с облегчением выдохнул, мол, что ты мне тогда голову морочишь, испугала!

— Постой, — я встала, отыскала карандаш и Анютин альбом.

В несколько штрихов набросала его. Лицо стрелка, которого я приняла за Андрея, стояло перед глазами, как живое. Рука дрожала. Вместо прорисовки сосредоточилась на ярких деталях, которые создают индивидуальность — как на фотороботах.

— Это он? — я поднесла рисунок к объективу камеры.

— Да-да-да! — обрадовался он. — Значит, все в порядке?

Я помрачнела, но он не замечал этого. Болтал, как тянул меня на собеседованиях и из кожи вон лез, чтобы отработать деньги. Как взбрыкнул вредный эйчар и пришлось уговаривать Геннадия Александровича…

— Это он дал тебе резюме? — уточнила я. — Зачем было нужно первое собеседование?

Михаил пожал плечами:

— Он сказал устроить. Попросил записать звонок и потом забрал запись. Может, на память?

— Спасибо… — пробормотала я. — Никому об этом не говори, хорошо? Директора застрелили. Кому-нибудь совпадение покажется подозрительным, повесят на нас убийство, оно тебе надо?

Михаил заверил меня, что никогда, и я отключилась. В отличие от этого веселого идиота я понимала, что на работу мечты меня устроил не влюбленный парень, а убийца директора.

Он знает, кто я.

Никаких сомнений. Знает, чьей была любовницей. Почти женой, матерью ребенка. И это не месть ему, иначе киллер убил бы нас сразу, а он меня отпустил…

Но…

Никто не знал, что я решила вернуться, меня не могли найти. Это невозможно, я не выходила на связь со старыми знакомыми, у меня новые документы, я даже аккаунты в соцсетях меняла. Никто не мог на меня выйти!

Но таких совпадений не бывает.

Чего тогда хочет? Каким был план? Нужно звонить Эмилю. Я взглянула на часы: в Пекине сейчас ночь, и решила дождаться утра. Сидела, беспомощно глядя в окно. Зашелестел, застучал по стеклу ночной дождь, постепенно набирая силу.

Что бы ни задумал неизвестный киллер — это связано с ним. А вдруг это доказывает, что Андрей жив?.. Зачем иначе впутывать меня в эту странную историю?

Я вспомнила, как он уходил, и закрыла глаза.

В моем воображении это происходило снова и снова. А если жив — и здесь, в Москве — что тогда? Сердце мучительно пульсировало. В Пекине меня прятали не только от его врагов… От него самого тоже. Мы расстались навсегда, понимая, что делаем — ради будущего нашей дочери. Я его люблю и боюсь, потому что слишком хорошо знаю, что это значит, любить такого, как он.

Боже… Я представляла нашу встречу и умирала заживо.

Я бы не выдержала… Я и сейчас не выдерживаю: вспоминаю его улыбку — всю трясет. Не знаю, что происходит. Выманивать его на меня бесполезно, Андрей, даже если жив, не знает, где я. Таким был уговор.

Но зачем тогда?..

Нужно почитать про Геннадия Александровича. Это он был целью. Я ввела его фамилию в поисковик. Последние новости пестрели заголовками о заказном убийстве. Я прочла пару, остальные на разные лады перепевали друг друга. Были намеки и на «личный мотив». Гендиректор вел разнузданную сексуальную жизнь. Заслужил свое. Бес в ребро — пуля в голову. Значит, не одна я пострадала. И вдруг: «Убийство бизнесмена связано с убийством полугодичной давности?»

Я нахмурилась и щелкнула по заголовку.