Станция Щёлковская, конечная

Запрыгиваю в переход, проскакиваю турникеты, вливаюсь в народ на платформе. Всё на автоматизме. Каждое утро в одно и то же время я вхожу в один и тот же вагон и встаю на одно и то же место, у двери. Тело исполняет все необходимые движения, а мозг ещё спит. Поезд подходит пустой, станция Щёлковская – конечная. Машинально, краем глаза замечаю девушку, стоящую поодаль. Она не торопится в вагон, а стоит у края платформы и смотрит под ноги. Это Алёна! Моя наполовину занесённая в вагон поезда нога замирает, а потом делает обратное движение. Двери закрываются и мы с Алёной остаёмся на платформе одни. Но только лишь на миг, вот уже идут новые люди.

Подойти к ней, не подойти? После той сцены в метро, после полиции говорить вроде бы не о чем. Мне ясно дали понять, что третий – лишний. Придвигаюсь потихоньку поближе. Глаза девушки полузакрыты, губы что-то шепчут. Во всей позе чувствуется какая-то отрешённость, даже обречённость. Почему она не уехала, почему стоит и плачет? На щеке Алёнушки блеснула слеза. Вот из чёрной дыры тоннеля выбегает поезд. Яркий луч прожектора бодро освещает путь. Неожиданно Алёна поднимает голову, широко раскрывает глаза и… делает шаг вперёд, прямо под поезд.

В последний момент успеваю схватить девушку за руку и выдернуть её обратно на платформу. По инерции она продолжает движение и оказывается у меня в объятиях. И так мы стоим, обнявшись. Девушку начинает колотить озноб, пытаюсь её успокоить, приободрить.

– Не плачь, всё хорошо… Всё будет хорошо… Не плачь…

Алёна не отвечает, лишь только всхлипывает. А потом кладёт голову мне на грудь. Мимо проходят люди, но никто не обращает на нас внимание. Мало ли, что парень с девушкой стоят и обнимаются. Дело молодое.