Становление друида 2

— А я думал, отдать тебе замуж старшенькую, — хитро кося глазом, сказал Митяй.

— Ну ты-то хоть не начинай, — поморщился я. — И так Марфа твоя каждый третий вечер на уши приседает.

— И правильно приседает! Хоть так тебя к нам привязать!

Под простые разговоры, перемежаемые шутками, я разогнал лодку настолько, что даже Митяй присвистнул, хотя с ним я в последнее время не слишком таился.

— Хватит, ирод, — шутливо воскликнул старик, — весла же поломаешь!

В голосе Митяя действительно промелькнула нотка испуга. Остаться в море без весел — смерти подобно. В обычном море к берегу можно и выгрести, если удача улыбнется, а не отгонит от берега ветром, а здесь застрявшего рыболова ждет только морской лев.

К берегу причаливали на обычной скорости, когда уже солнце зашло. Лодчонка зашуршала по гальке, и я соскочил, вытягивая ее повыше.

За пол часа не спеша перетаскали рыбу в стоящую высоко на скале деревеньку, в дом Митяя и Марфы. Хозяйка месила тесто для рыбного пирога, который запечет в печи на ужин. Но до ужина хотелось сделать еще кое-что.

Я достал из-под своей кровати замотанный в кусок мешковины меч, о котором не догадывались, наверное, лишь дочки хозяев, пропадающие сейчас у подруг. Рассовал по карманам взрывные артефакты, взял моток добротной веревки с самодельным крюком и пошел догонять хозяина дома, который шел к берегу: оттаскивать подальше от воды лодку.

— Митяй, — окликнул я старика. — Просьба есть. Дашь лодку? Хочу сплавать за закидушками, ставил…

"У берега", — хотел было закончить я, но не смог. Старик обернулся ко мне с болью на лице, с болью и тоской.

— К гроту поплывёшь? — глухо спросил Митяй, и я не смог соврать старику. Знаю, как он лишился сына, и могу только догадываться, что дед сейчас чувствует, кроме бессилия.

Нужно было ночью тихо уйти из дома, а утром вернуться. Тогда и расспросов никаких не было бы.

— Да, Митяй, к гроту, — вздохнул я. — Не думай, я смогу себя защитить.

— Ой, только не надо мне своих фокусов демонстрировать, — отмахнулся старик, но хоть голос стал звучать, как человеческий, а не мёртвячий.

— Не веришь в действенность моих фокусов? — улыбнулся я. Увы, старик веселья не поддержал.

— Главное, возвращайся, малыш, — мягко попросил он. — Мы ждём тебя, Нильям. Ждём живым и здоровым.

Я был готов к крику, к истерике, к отстаиванию своей свободы и борьбы за право решать свою судьбу, но к такому я точно готов не был. Глаза предательски защипало из-за мелких солёных брызг, которые ветер невесть как донёс до середины скалы и швырнул мне в глаза. И на щеки попал.

Я прочистил горло, чтобы не сорваться на несерьезный писк.

— Главное, старушке своей ничего не говори. А как вернусь, сам расскажу, как это было. И ты послушаешь, и дочки твои.

Старик лишь потрепал меня по отросшим до плеч волосам, и отступив в сторону от ведущей вниз тропы, присел на выступающий камень.

— Тут посижу, подожду тебя. Лицедей из меня никудышный: старая моя и по лицу всё узнает, так что не буду её тревожить.

Уходя, я чувствовал странное тепло в груди. Кажется, в глубине воспоминаний, где я закопал память об отце, было точно такое же чувство: именно это тепло я ощущал, смотря на своего почившего старика, которого очень любил.

В ночи мало кто смотрит на море, так что на этот раз я не жалел весел. Уключины скрипели, когда я выдохом откидывался назад, напрягая мышцы спины.

Ветер, верный друг, свистел в ушах, холодил голые плечи и спину. Одежду я снял на берегу: не хотелось впопыхах раздеваться в лодке. Прыгать за борт в одежде тоже не хотелось: во-первых, та будет сковывать движения в воде, а во-вторых, наверняка обзаведётся рваными полосами, которые напугают старушку. Мешочек с бомбами поместил на пояс.

Скальный утес в этом месте выпирал далеко в море. Строго говоря, это место даже гротом сложно назвать: скорее, подводная пещера с нависающим каменным козырьком. Очень широкая и глубокая пещера.

Надеюсь, монстр наел себе на ядро души. Я специально выспрашивал о водных чудищах, перемещаясь по берегу. В море аномальная зона, но туда я точно не полезу — не настолько я глуп. Это в знакомой пустыне можно идти в центр, покуда хватает сил, а в море мои воздушные удары только чаек подбивать способны. Именно поэтому я взял с собой бомбы, которые работают даже в воде. Рыбу они не глушат, но это даже хорошо — значит, и адепта не контузят. Наверное. Я все-же покрепче обычной рыбы.

Я доплыл до грота, во все глаза рассматривая водную гладь через энергетическое зрение, но пока ничего живого и крупного в пределах видимости не заметил. Правда, этот предел пока ограничивается шестьюдесятью метрами: дальше в мешанине красок ничего не разглядеть.

Я накинул закрепленную на носу лодки веревку на выпирающий камень утеса, притянул суденышко как можно ближе и привязал покрепче. Увы, за камень особо надежно лодку не привяжешь, даже сильные волны могут отогнать ее в море, но сильных волн сейчас нет, а за полчаса я успею разобраться с монстром.

Ну, или он со мной.