Стальной арбитр

Кинжал с тремя лезвиями назывался кинжалом Кобры, и он считался неотразимым оружием. Повинуясь команде владельца, лезвия покидали рукоять и с огромной скоростью мчались к жертве. Никакой доспех не спасал от жал этих клинков, к тому же отравленных ужасным ядом. Только лучшие маги, которых в мире можно было пересчитать по пальцам, могли защититься. Девять из десяти магов-Посвященных не смогли бы отвести удар кинжала Кобры. Великий имперский арбитр не принадлежал к числу этих девяти. Сей факт Жерару Мяснику пока был неведом.

– Я вызываю тебя на бой, проклятый Посвященный! – проревел разбойник. – Я оставлю Империю без ее арбитра, а когда появится новый, возродится и Жерар!

«Маги» Черного Шара не только снабдили Мясника оружием, но и наплели ему, что он восстанет из мертвых, если убьет меня или кого-нибудь из правителей Империи, – подумал Стил. – Теперь понятно, почему Мясник так нагл. Ведь даже с кинжалом Кобры он не уйдет живым от двух сотен искусных бойцов».

– Я принимаю вызов, Мясник. Миры Ада получат твою душу, – ледяным тоном, не повышая голос, ответил Стил, но его слова пробили толстую шкуру разбойника, заставили дрогнуть.

Однако уже через секунду гигант бросился в атаку. Жерар был настолько уверен в себе, что решил не сразу пускать в дело кинжал Кобры. Схватка началась на мечах.

Разбойник нашел в лице братства Черного Шара хорошего покровителя. Мясника блестяще обучили тайным приемам мечевого боя. Великий имперский арбитр не без труда увернулся от бокового рубящего удара, ответный выпад Стила наткнулся на изощренную веерную защиту, приемами которой владели далеко не все воины Истины. Стил с грацией кошки перемещался по деревенской улице, его губы шевелились, слова заклятья, способного сломить фантастическую силу кинжала Кобры, слетали с них.

В мире Астрала золотом загорались ряды символов, разгоняя фиолетовое марево странной реальности, в которой не было привычного течения времени, не было материи, и прошлое с будущим сходились вместе, присутствуя одновременно в каждом клочке неосязаемого призрачного пара… Символы сложились в правильный многоугольник; герцогу привиделось, что в вечернем небе, где уже показались первые бледные звездочки, открылся абсолютно темный провал, из него вышел вихрящийся хобот смерча, начал быстро удлиняться, потянулся к Великому имперскому арбитру. Вот он уже над головой, в мгновение ока преодолел он бездну пространства, коснулся головы, прошел сквозь кость и плоть, дошел до сердца. Поток энергии хлынул в Стила, подарил ощущение всемогущества и неуязвимости; серебристые доспехи вспыхнули холодным огнем в сгустившихся сумерках. Время резко замедлило бег.

Словно прорываясь сквозь тяжелую и вязкую ртуть, Жерар сделал шаг, медленно-медленно поднял меч для удара. Так видел Стил, в глазах же остальных движение разбойника отразилось смазанным пятном – так виден в полете камень, брошенный катапультой. Тяжелый клинок пошел вниз. Мясник вложил в удар всю силу, и удар тот был быстр, как бросок гепарда.

На пустынном пляже Аравийского моря сам настоятель братства Черного Шара после жестокой схватки обученного тайнам боя Жерара с плененными воинами диких племен пустынников, когда Жерар поднял окровавленный меч и торжествующе закричал, стоя среди тел, уверил его, что он непобедим и убьет в бою любого Посвященного, что после этого он будет жить вечно, возрождаясь в новых телах.

Но врага, этого герцога, чей второй титул был так ненавистен Мяснику и его покровителям, почему-то не оказалось на пути лезвия, оно только вспороло воздух. По руке с мечом будто бы провели чем-то холодным, и – что это?! Рука отпала, срезанная чуть повыше локтя; боли пока не было, но недоумение и ужас сдавили разум разбойника.

КИНЖАЛ КОБРЫ, УБЕЙ, УБЕЙ ЕГО! ПУСТЬ ТВОИ ЖАЛА ВОНЗЯТСЯ В ЕГО ТЕЛО И ЯД РАЗЪЕСТ ЕГО ПЛОТЬ!

Клинок ожил, лезвия покинули рукоять. Они летели быстрее молнии убийственным триумвиратом. Вспышка ослепила людей, высветилась в полутьме стена леса, закричали испуганные птицы. Страшные жала соприкоснулись с сиявшим доспехом Стила и исчезли, сгорели в разряде энергии Астрала. Мясник ослеп, шея его ощутила волну сжатого воздуха от стремящегося к ней меча. Разбойник хотел крикнуть от ужаса, но легкие остались в теле, а голова падала в пыль, и в мире уже не было убийцы Жерара по кличке Мясник. И не будет больше никогда.

…Сьон встретил воинов гамом и толчеей портового города. Несмотря на ночной час, улицы заполнял народ. В воздухе смешивались в причудливый букет ароматы моря, запахи дыма, пряностей, нечистот и еще многого, что присутствует в человеческом скоплении, именуемом городом. Здесь казалось, будто и не было никакой эпидемии перерождений и войны. Сотни торговцев продавали товары и ночью, боясь пропустить приход армии. Из ярко освещенных лупанаров выбегали полуодетые девки, они визгливо расхваливали собственные прелести и завлекали воинов «отдохнуть перед битвой с чудищами».