Стальной арбитр

Люди в кабинете обладали колоссальной властью и распоряжались огромными деньгами. От темного овального стола расходились по кабинету незримые волны могущества. Но волны эти казались мелкой зыбью по сравнению с девятым валом харизматической силы, нахлынувшим на меня от окна, у которого стоял главный из присутствовавших – теневой президент России. Это был прирожденный лидер, в Империи он мог бы быть гелиархом, он от рождения обладал величием подлинного властителя, и величие это возрастало с годами.

Человек отвернулся от окна, глянул на меня, поток мистической силы, которой обладают властвующие над другими, на мгновение затопил меня, но быстро отхлынул и не смог больше пробиться, остановленный дамбой из моей силы – силы Великого имперского арбитра. Я резко усилил свою внутреннюю мощь, пришло время использовать ее.

Человек смотрел на меня, и сейчас я прекрасно понимал, почему британский премьер-министр лорд Черчилль всегда непроизвольно вскакивал при появлении Сталина. Изучавший меня маршал мафии был похож на Сталина, он и был Сталиным государства теневой власти. Я выдержал его немигающий взгляд, и в глазах человека у окна мелькнуло удивление, столь же мимолетное, как стремительный силуэт сокола, что пересекает желтую Луну, повисшую над ночным лесом.

– Вы все свободны, – произнес неожиданно маршал мафии. – Я поговорю с нашим гостем один.

Он обращался к сидящим за овальным столом. Никто из них не произнес ни слова, люди встали и удалились. Я поймал удивленный взгляд Месаря – он явно не ожидал такого развития событий. В огромном кабинете кроме трех «горилл» остались я и человек, который до сих пор стоял у окна. Он, наконец, изменил местоположение, подошел ко мне ближе. «Гориллы» напряглись.

– Георгий Федорович Баталов, – представился человек.

– Очень приятно. Юрий Сергеевич Кириллов, честь имею! – я резко опустил голову, коснулся подбородком узла на галстуке, так же резко голову поднял.

Баталов улыбнулся.

– Вы представляетесь, словно кавалергард начала прошлого века. Особенно бесподобен этот ваш короткий поклон.

Я улыбнулся в ответ.

– Я и был когда-то кавалергардом, – откликнулся я, имея в виду свою прошлую жизнь.

– Из того, что я узнал от Звягина, напрашивается вывод: вы, Юрий Сергеевич, крайне необычный человек с яркой и странной биографией, – сказал Баталов. Я ощутил едва уловимую иронию в его словах.

– Да, это так, Георгий Федорович, – признался я.

Месарь успел рассказать Баталову все, что узнал за несколько часов общения со мной. Теперь Баталов разглядывал меня так, как обычно зритель в цирке разглядывает в бинокль иллюзиониста, пытаясь раскрыть секрет его фокусов, уловить тот момент, когда в пустой шляпе появляется живой кролик. Баталов пока не верил Месарю и считал меня хитрым мистификатором. Что ж, здоровый скептицизм Георгия Федоровича должен скоро рассеяться. В этом я был уверен потому, что знал, как это сделать.

– Присаживайтесь, в ногах правды нет, – Баталов указал на пустующий овальный стол с резными деревянными стульями около него.

Я подошел к столу и сел. За спиной встали баталовские «гориллы». Он сам отошел к стене, достал из ящика рабочего стола трубку, не спеша набил ее табаком, раскурил, потом занял место за овальным столом, почти напротив меня. Я вновь вспомнил Сталина, хотя Баталов внешне не был похож на «отца народов». Баталов был несколько выше среднего роста, имел плотную кряжистую фигуру. Крупная, благородной формы голова покоилась на короткой толстой шее борца. Высокий сократовский лоб с глубокими залысинами, короткие наполовину седые волосы, тщательно уложенные. Прямой нос, тонкие бескровные губы, глубоко посаженные желтые глаза. Такие глаза были у Сталина, впрочем, и у герцога Стила тоже. В стене позади Баталова бесшумно открылась дверь, в комнату шагнули еще двое телохранителей, заняли места позади хозяина. Их телосложение было скромней, чем у контролирующих меня «горилл», но они были гораздо опаснее, взгляд Посвященного легко распознал по нескольким малозаметным признакам редких мастеров боя. Так-так, Баталов инстинктивно почувствовал, что я сам по себе являюсь смертоносным оружием, и принял дополнительные меры предосторожности. Как он вызвал подкрепление, для меня загадкой не было – Баталов незаметно (по его мнению) нажал замаскированную кнопку на его рабочем столе.

Кабинет наполнил звучный, сильный баритон Баталова:

– Юрий Сергеевич! Хочу сказать вам сразу – мое время дорого, и тратить его на вас больше, чем это необходимо, я не намерен. Поэтому начну без всяких предисловий. Звягин рассказал мне много интересного и очень странного. Скажу прямо – я удивлен. Происшедшее сегодня не укладывается в привычные рамки. Рассказанное Звягиным слишком необычно для того, чтобы в него можно было безоговорочно поверить. У вас, Кириллов, есть полчаса. Вы или убеждаете меня в правдивости рассказа Звягина, который находится под вашим влиянием и сам этого не осознает, или говорите мне НАСТОЯЩУЮ правду. Вы поняли меня? – В вопросе сквозила плохо скрытая угроза.