Отсидевшись в кустах, мы дождались, когда проедет военный патруль. Пройдя ещё километр, мы загрузились в джип Рони. Наш клан частенько пользовался его услугами. Он вывозил вольных сталкеров, получая за это неплохие деньги. Большая часть которых платилась за молчание.
Я сел вперед и выдохнул. Теперь мы были по крайне мере не сталкерами, а вооруженными до зубов бандитами, по мнению властей конечно. Бубна организовал для нас схрон в стороне от города, не за бесплатно, но, по крайней мере, можно было не париться за стволы и обмундирование. Оставшееся от умершего сталкера шло в фонд клана. Так, что отмычки, бывало, получали неплохие стволы, только вступив в клан.
Скинув все лишнее, мы поехали в город. Найдя взглядом в зеркале заднего вида Марка, сидящего у окна за водителем, изучающее на него посмотрел. Он был задумчив и рассеянно смотрел в окно на пробегавший мимо пейзаж. Под глазами чернели синяки, провалившиеся щеки и подбородок покрывала щетина. Выглядел он неважно. Зона не прошла даром, и показаться врачу ему было необходимо. Я перевёл взгляд и посмотрел в лобовое стекло. Виднелся город. Подкатывало бешеное чувство голода. Адреналин заканчивал своё буйство, и организм требовал своего.
Рони выкинул нас рядом с домом. Калитка была не заперта, дом тоже. Кому надо залезть, залез бы все равно. Местные знали, кто тут живёт, и не беспокоили меня. Ценностей я не хранил и не парился о защите жилья. Просто перед уходом ставил ловушку. Смертельную, естественно. Она была не тронута, и я потратил пару минут на разминирование.
Марк сидел на крыльце, облокотившись на трухлявую подпорку. С его ослиным упрямством вряд ли он признаётся, что ему хреново. Да и помощи вряд ли попросит. Его нужно было как можно скорее отвести к врачу. Слепой пес его знает, какую дрянь он вынес с Зоны. Приняв для себя решать вопросы по мере поступления, зашёл в дом. Марк прошаркал следом.
Не раздеваясь, открыл буфет достал хлеба и тушенки. Открыл банку армейским ножом и жадно вгрызся в сделанный бутерброд. Марк попросился помыться, и я кивнул, продолжая жевать. На третьем бутерброде жор поутих. Выпив и зажевав это дело четвертым бутером, окинул взглядом вернувшегося парня. Вид был совсем фиговый.
- Доедаю, быстро моюсь, а то не поймут на гражданке, и идём к врачу. Хреново выглядишь. Марк не стал спорить, устало кивнув. Уселся на диван, надевая чистую одежду.