Сталкер времени. Либерея

– Хорошо, – Ричард развязал свой кожаный кошелек, отсчитал несколько серебряных монет и протянул их возничему.

Мужичок взял деньги, пересчитал, улыбнулся, несколько раз низко поклонился и сказал:

– Премного благодарен, – сумма, которую заплатил англичанин, оказалась в несколько раз больше той, о которой они договаривались до этого.

– Ну что, ты доволен? – спросил Максим.

– Конечно, доволен, – продолжая улыбаться, ответил возничий.

– А скажи, где ты взял эти припасы, – Максим показал на корзину с продуктами, стоящую у его ног.

– В деревне, она тут рядом.

– А в какой стороне? – уточнил Максим.

– Там, – мужичок показал рукой, – иди вон по той тропке и быстро дойдешь.

– А в деревне можно у кого-нибудь купить коня или хотя бы лошадь?

– Лошадь? – мужичок опять почесал затылок. – Я смекаю, что можно, там, – возничий опять показал в сторону деревни, – живет справный крестьянин Игнат, сын Федора, это я у него все купил, – мужичок показал на корзину с провиантом. – А когда был у него в доме, случайно услышал разговор. Мол, он собирается продать лошадь, вот только покупателей пока нет, кругом одна голытьба.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – опять улыбнувшись, сказал мужичок.

***

Примерно через двадцать минут карета с англичанами развернулась и поехала обратно в сторону Архангельска, так и не доехав до Москвы несколько десятков верст… А Максим направился в деревню в надежде раздобыть там коня или лошадь.

Когда он подошел к околице, его очень недружелюбно встретила стайка деревенских собак, которые сразу почуяли чужака. Самый крупный черный пес, вероятно, местный непререкаемый собачий авторитет, злобно сморщил морду и уже собирался было броситься на Максима, но не успел, Клинг негромко и очень вкрадчиво произнес:

– Не волнуйся, хорошая собака, я свой.

Пес моментально успокоился, дружески завилял хвостом и вместо того, чтобы укусить Максима, поставил свои огромные лапы на его грудь и облизал ему лицо. Вслед за своим вожаком успокоились другие собаки и тоже завиляли хвостами. И Клинг торжественно и чинно в сопровождении собачьего эскорта вошел в подмосковную деревню.

Подойдя к первому дому, Максим увидел мужчину, который плотничал во дворе.

– Эй, хозяин, – окликнул он мужика, – можно тебя спросить?

Мужчина прервал работу и стал внимательно рассматривать Максима, в его сознании возник небольшой «диссонанс»: человек, спросивший его, вроде бы русский, но одет он был как-то очень странно, не по-нашему. Сталкер заметил это замешательство и подумал: «Я в этих красных английских бриджах здесь весь народ распугаю… Ну, да ладно, что раздобыл на первое время, то и раздобыл».

У мужчины, наконец, прошло минутное замешательство, и он ответил:

– Ну, спрашивай, коль не шутишь.

– Скажи, где тут живет Игнат, сын Федора, я слышал, что он хочет продать лошадь.

– Игнатка что ли? – уточнил мужик.

– Да, – ответил Максим.

– Так его дом третий от моего, ступай туда, – и показал рукой, куда надо идти.

– Спасибо, – и Макс в сопровождении собачей стаи направился к Игнату.

Подойдя к указанному дому, Клинг увидел за забором невысокого мужчину с черной окладистой бородой.

– Послушать мной, – специально путаясь в окончаниях, произнес Максим (пока он шел, решил на какое-то время перестать быть русским), – мне нужны Ингнат.

– Чего надо, я Игнат, – ответил мужчина с бородой и, внимательно рассматривая чудной костюм Максима, подумал: «Видать, немец, ишь, как вырядился».

– Мне сказать, ты желаешь торг лошадь-конь, – изо всех сил корявя русские слова, продолжил Максим.

– Ты что, лошадь у меня хочешь купить? – уточнил Игнат.

– Да, лошадь, – подтвердил Максим, – я Ярославль купить лошадь-конь, но они в дороге сдох.

– Ну, пойдем, чудной человек, покажу свой товар, – ответил Игнат.

Вскоре они вошли в небольшую конюшню, в которой было всего три стойла, в двух стояли кони, а в третьем – лошадка. Игнат подвел Максима к ней и сказал:

– Смотри, вот мой товар.

Максим посмотрел на лошадь и подумал: «Какая красавица», – и, отбросив излишнюю конспирацию, на чистом русском спросил:

– Сколько она стоит?

Игнат, не ожидавший такой речевой метаморфозы, растерянно произнес:

– Ну…

Максим, не дожидаясь ответа, протянул ему несколько серебряных монет:

– Этого достаточно?

Когда Игнат увидел серебро, у него загорелись глаза, но ответил он сдержанно:

– Да, достаточно будет.

– А еще седло, упряжь и все остальное, – сказал Максим и протянул Игнату еще одну серебряную монету.

Уже через четверть часа он неторопливой рысцой поскакал в сторону Москвы. Лошадь (ее, кстати, звали Речка) беспрекословно слушалась своего нового хозяина, и примерно через полтора часа Максим въехал в Москву. Вечерело.

-4-

Клинг знал из истории, что в одна тысяча пятьсот восьмидесятом году немецкая слобода – приют иноземцев – по приказу Ивана Грозного была полностью разорена опричниками. А Английский двор и английские компании, занимавшие его, продолжили свое процветание, пока Царь Алексей Михайлович не запретит им работать в России и не повелит конфисковать все их имущество. Но это случится еще не скоро, почти через семьдесят лет.