– Так, мало ли, кто тут водится, а табельное, нам не полагается. Нас ведь военные охраняют, вот и со своим, как говорится. – Ага, ясно, ясно. Ясно ему, теперь пусть голову ломает, что со мной делать. Если оружие и есть, то уже не пошумишь. – А чего они вас охраняют? Чай, не золото добываете? От медведей что ли? И седой, расхохотался булькающим смехом. Хороший вопрос, надо быстро ответить. – Ну, как вам сказать. В нашей группе есть и иностранцы, а возможные конфликты могут… – А с кем тут конфликтовать, с медведями? – И седой, вновь залился смехом, давясь и кашляя. – А сам то, чё там, у них делаешь? Начальник небось какой? – Да нет, техником числюсь, всякая работа бывает. – А бабы, бабы там есть? Ну, понимаешь? И он очертил в воздухе две окружности. Сноп красно-желтых искр выскочил из моих глаз и я подался вперед, оперевшись прикладом. Затем кто-то дернул за ружье, но я не только не потерял сознание и не упал, а умудрился вцепиться и не выронить оружие, еще в момент удара. – Стоять, сссуки! Стой, ублюдок! – Я вздернув стволы, ткнул их танкисту в нос. Во рту начал чувствоваться вкус крови от прокушенной губы. Танкист вздернул руки, а потом мерзенько улыбаясь, начал медленно их опускать. – Фраерок! Дуру брось! Раздалось из-за спины. Я сделал шаг назад и полуобернулся. Мне в лоб пристально смотрел черный глаз пресловутого ПМа. И я бросил, так как другие варианты предательски не появлялись. – К стене. Я сделал шаг назад. Танкист присев, с опаской взял ружье и отошел. – Уу, сучара! Хана тебе! Он прицелился мне в ногу и выжал спуск. Садист херов! Щелк! Феерический болван! Даже не проверил оружие. – Угомонись, баклан! – приказал старший, но разгневанный придурок, продолжал выяснять, как открыть стволы, кряхтя и хрюкая, как натуральная свинья с психическим расстройством. Когда ружье поддалось, он сунул руку в карман и достал три знакомых мне предмета. Два патрона этот кретин, умудрился уронить, а третий никак не хотел проходить в ствол. – Ну все, падла! – Старший схватил его за грудки и с силой швырнул в сторону. – Ну ты вообще безмозглый, танкист, твою! Тот, выронив ружье, покатился в грязное месиво. – Ты уж прости, фраерок. Обратился ко мне зек. – Но фуфло твое не канает. Нет там никаких ученых. Давай, скидай шмотье. Стоять! Нука, обшмонай его. И оскорбленный, на моих глазах гопник, принялся меня лапать. Нож и топор он тут же сунул за пояс. – Не дергайся бля! Убедившись в пустоте моих карманов, старший вынул палку из проушин и открыв дверь, придал мне ускорения. Инстинктивно выпрямив руки, я полетел в черный проем подвала.