Читаем «Сталинский питомец» — Николай Ежов полностью

Несколько слов об особенностях Украины прежде всего в смысле подбора кадров. Обстановка и переплет на Украине за все годы революции были исключительно сложны. Деникин, Петлюра, немцы, поляки, многонациональный состав украинского населения, большие украинские районы с ярко выраженным мелкобуржуазным составом населения, с отсутствием пролетарских центров в этих районах (я исключаю Донбасс, Днепропетровщину и некоторые другие районы, а имею в виду Одессу и т. д.) — все это не могло не сказаться на подборе наших кадров, так как аппарат ЧК все-таки представляет собой создание разных людей, разных категорий, — одни понимают так, как я понимаю, как большевики понимают, а именно, что мы опираемся на народное доверие, а другие понимают несколько по-другому, они понимают аппарат ЧК, как аппарат, где можно укрыться от кое-какой ответственности перед народом, перед правительством, перед страной. Многие смотрели на этот аппарат (я имею в виду не советские элементы), что попасть в ЧК на работу — это значит гарантировать себя от всяких репрессий, многие смотрели так, — ежели попасть в аппарат ЧК, значит можно поживиться. Мало ли там всяких дел есть — и конфискация и т.д. Так что своего рода напор на то, чтобы пойти работать в аппарат ЧК, влезть в этот аппарат был огромнейший. Я уже не говорю о том, что задачей всякой иностранной разведки является — как-нибудь проникнуть в сердце, т.е. в аппарат ЧК. Ведь и мы — все чекисты ставим себе задачей — как-нибудь пролезть в иностранные разведки, как-нибудь проникнуть туда, чтобы знать, что у них творится. Конечно, и этот элемент в отношении нас не исключает того же, наоборот, к нам при том капиталистическом окружении, которое мы имеем, неизбежно должны были проникать такие люди. И в этом смысле, я думаю, у нас кое-какие элементы этого порядка имеются.

Вот некоторые цифры. Из общего наличного количества работников ЧК на Украине (по всем областям и в центре) в 2918 чел. — на 1244 человека имеются те или иные компрометирующие материалы, т.е. почти на 50% работников есть компрометирующие материалы. Товарищи, сами по себе эти цифры довольно неприлично выгладят, но страшного в этих цифрах ничего нет и вот почему: когда начинаешь рассматривать по категориям этот компрометирующий материал, то, конечно, не каждый из этих материалов служит элементом для такой компрометации человека, которая исключала бы, например, работу этого человека в ЧК. Вы знаете, товарищи, что у нас существует так называемая спец. проверка, т. е. проверка, которая не существует ни в одном учреждении. Мы проверяем всю подноготную человека — и его маму, и его папу, и матушку, и батюшку, и брата, и сестру и т. д. и т. п. И понятно, что когда берут иногда, в особенности многосемейных людей (говорят, в семье не без урода), бывают всякие вещи. Все это, в частности наличие родственных связей, где имеются компрометирующие материалы не на того человека, который работает в ЧК, а на его родственника все равно заносятся в графу. Вот например, у нас есть компрометирующий материал на 214 человек, у которых имеются репрессированные родственники. Или вот например, у нас есть 219 работников, у которых есть родственники за границей. Или вот на 200 человек есть компрометирующий материал, сводящийся к тому, что у этих работников есть родственники, служившие в белых армиях и т.д. и т.д.

Само собой понятно, что человека, который работает у нас, это прямо не компрометирует. Здесь идет речь о каких-то родственных связях. Вот почему сама по себе цифра в 1244 человека не страшна, и конечно, не все из этих людей, о которых здесь говорится, компрометированы, и не все из этих людей подлежат, предположим, увольнению из органов УГБ. Это было бы неправильно, но несомненно, что в этой цифре, в числе 1244 чел. имеется какая-то доля людей, какой-то процент людей, которым не место у нас на работе и которые подлежат строжайшей, очень крепкой проверке, чтобы решить их судьбу, могут ли они работать у нас или нет.

Почему я говорю, могут они работать или нет? Именно потому, что в органах УГБ должно быть особое отношение к подбору людей. Он может прекрасно работать в любой сельскохозяйственной организации, на любой советской работе, там где больший контроль, там где его контролирует партия, контролирует общественность, контролирует народ. Все контролируют его работу. У нас тут, с точки зрения контроля, немножко хуже, у нас более бесконтрольный аппарат. Так что если человек, который вызывает какое-либо сомнение, лучше, ежели мы освободимся.

Перейти на страницу:

Все книги серии История сталинизма

Август, 1956 год. Кризис в Северной Корее
Август, 1956 год. Кризис в Северной Корее

КНДР часто воспринимается как государство, в котором сталинская модель социализма на протяжении десятилетий сохранялась практически без изменений. Однако новые материалы показывают, что и в Северной Корее некогда были силы, выступавшие против культа личности Ким Ир Сена, милитаризации экономики, диктаторских методов управления. КНДР не осталась в стороне от тех перемен, которые происходили в социалистическом лагере в середине 1950-х гг. Преобразования, развернувшиеся в Советском Союзе после смерти Сталина, произвели немалое впечатление на северокорейскую интеллигенцию и часть партийного руководства. В этой обстановке в КНДР возникла оппозиционная группа, которая ставила своей целью отстранение от власти Ким Ир Сена и проведение в КНДР либеральных реформ советского образца. Выступление этой группы окончилось неудачей и вызвало резкое ужесточение режима.В книге, написанной на основании архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот, рассматриваются драматические события середины 1950-х гг. Исход этих событий во многом определил историю КНДР в последующие десятилетия.

Андрей Николаевич Ланьков

История / Образование и наука
«Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.
«Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.

В коллективной монографии, написанной историками Пермского государственного технического университета совместно с архивными работниками, сделана попытка детально реконструировать массовые операции 1937–1938 гг. на территории Прикамья. На основании архивных источников показано, что на локальном уровне различий между репрессивными кампаниями практически не существовало. Сотрудники НКВД на местах действовали по единому алгоритму, выкорчевывая «вражеские гнезда» в райкомах и заводских конторах и нанося превентивный удар по «контрреволюционному кулачеству» и «инобазе» буржуазных разведок. Это позволяет уточнить представления о большом терроре и переосмыслить устоявшиеся исследовательские подходы к его изучению.

Александр Валерьевич Чащухин , Андрей Николаевич Кабацков , Анна Анатольевна Колдушко , Анна Семёновна Кимерлинг , Галина Фёдоровна Станковская

История / Образование и наука
Холодный мир
Холодный мир

На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания. Под давлением нараставших противоречий социально-экономического развития уже при жизни Сталина осознавалась необходимость проведения реформ. Сразу же после смерти Сталина начался быстрый демонтаж важнейших опор диктатуры.Первоначальный вариант книги под названием «Cold Peace. Stalin and the Soviet Ruling Circle, 1945–1953» был опубликован на английском языке в 2004 г. Новое переработанное издание публикуется по соглашению с издательством «Oxford University Press».

А. Дж. Риддл , Йорам Горлицкий , Олег Витальевич Хлевнюк

Фантастика / История / Политика / Фантастика / Зарубежная фантастика / Образование и наука / Триллер

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии