Сталинград. Крах операции "Блау"

В обычных условиях германский танковый корпус представлял собой внушительную боевую силу, а для пехотной армии — сильное прикрытие с тыла. Он смог бы подстраховать фронт 3-й румынской армии в случае опасности. Но корпус Гейма не был настоящим корпусом. Ядром его была 22-я танковая дивизия. Она была частично перевооружена: чешские танки были заменены на немецкие; в её составе было только 32 немецких танка Т-111 и T-IV. Её 140-й мотопехотный полк штаб дивизии уже несколькими месяцами ранее передал в подчинение 2-й армии, под Воронеж. Этим полком командовал полковник Михалик. Там, под Воронежем, из «бригады Михалика» была сформирована 27-я танковая дивизия. Моторизованный саперный батальон дивизии уже в течение нескольких недель был задействован в уличных боях в Сталинграде.

10 ноября общее командование и командование 22-й дивизии получили приказ на передислокацию в полосу 3-й румынской армии. Последние части и подразделения дивизии 16 ноября совершали марш в направлении на юг, к большой излучине Дона. Надо было преодолеть на морозе и по наледи 250 км. Но ни мороз, ни снег не являлись главной проблемой. Этот танковый корпус словно черт попутал: одна горькая неожиданность сменялась другой.

Поскольку 22-я дивизия вследствие своей задержки на «спокойном фронте» не получала почти никакого горючего для учений и выездов ремонтных летучек, её 204-й танковый полк был сильно рассредоточен позади фронта итальянских войск на Дону и утратил свою мобильность. Танки стояли хорошо замаскированные и защищенные от холода соломой в своих земляных боксах. Танкисты безуспешно запрашивали горючее, чтобы хотя бы в период затишья немного маневрировать, опробуя двигатели. Но этого так и не получилось. Так, полковник фон Оппельн-Брониковский нашел 204-й танковый полк совсем незадолго до передислокации. Когда танки стали выводить из боксов для выполнения спешного марша, половина из них не завелась вовсе или завелась частично, 34 машины вышли из строя на марше: моторы заглохли и башни не поворачивались. Короче говоря, электрооборудование танков вышло из строя. Что же произошло? Ответ был ошеломляющим по своей нелепости: мыши, гнездившиеся в соломе в боксах, шарили по танкам и прогрызли резиновую оболочку кабелей. Таким образом, электрические соединения были повреждены. Вышли из строя: система зажигания двигателей, электропроводка аккумуляторов, оптика в башнях, а также танковые орудия. Несколько танков загорелись вследствие короткого замыкания. И поскольку беда редко приходит одна, случилось ещё кое-что: резкое похолодание во время марша. Для передвижения в условиях такой зимы, какая была тогда, у танкистов не оказалось специальных шипов для гусениц — они где-то затерялись в лабиринтах интендантских служб на долгом пути к Дону.

И вот поэтому танки на заледеневших дорогах мотались от одной стороны к другой, и темп марша был очень низким. 204-я ремонтная рота не могла следовать вместе с танками по причине нехватки горючего, поэтому полк не был в состоянии производить на марше сколько-нибудь значительные ремонтные работы.

22-я дивизия, следовательно, вместо 104 танков, как было указано в документе о её боевом составе для штаба группы армий, пришла в район сосредоточения 48-го танкового корпуса, имея в составе только лишь 31 боевую машину. 11 танков подошли позднее. 42 танка — вот и все, чем располагала дивизия по состоянию на 19 ноября. Этого хватило, чтобы сформировать из этих машин, бронетранспортеров и мотоциклетных подразделений, а также самоходной артиллерийской батареи «танковую боевую группу Оппельна».

Второе соединение, входившее в состав корпуса, — 1-я румынская танковая дивизия насчитывала по состоянию на 19 ноября 108 танков. Но 98 из них были Т-38 чешского производства — хорошие машины, но уступавшие любому русскому танку в толщине брони и огневой мощи. Вот и все, что могло быть придано в середине ноября 3-й румынской армии в качестве звеньев усиления на её растянутом в ширину фронте. Фактически это не было усилением. А русские уже изготовились перед фронтом армии.

Ноябрь 1942 года был месяцем катастроф: 4 ноября Африканский корпус Роммеля потерпел у Эль-Аламейна тяжелое поражение от войск Монтгомери и вынужден был отступать из Египта в Триполи. Четыре дня спустя в тылу отходившей армии на западном побережье Африки и в Алжире высадились экспедиционные войска вторжения под командованием Эйзенхауэра, которые начали наступление на Тунис.

Как волны землетрясения, эти африканские события докатились до всех немецких фронтов: Гитлер был вынужден подстраховать в военном отношении до сих пор не занятую войсками Южную Францию. Для этого были выделены блестяще оснащенные и экипированные высокомобильные соединения, которые в противном случае отправились бы на Восточный фронт: 7-я танковая дивизия и дивизии войск СС. «Лейбштандарт Адольф Гитлер». «Рейх» и «Мертвая голова», чья огневая мощь, натиск не позволили бы Чуйкову и его войскам продержаться на берегу Волги даже в течение 48 часов.