Сталинград. Крах операции "Блау"

Пехотинцы спрыгнули на землю и с гранатами и пистолетами в руках выбили русских из их укрытия. Во второй половине дня брешь расширилась ещё больше. На следующий день 24 июля боевая группа Вицлебена достигла участка реки Лиска к северо-западу от Калача. Оставалось ещё 20 км. Танковый батальон под командованием графа Штрахвица, усиленный артиллерией, пулеметчиками на мотоциклах и гренадерами на броне, вместе с боевой группой полковника Латтмана на большой скорости устремился на восток и к рассвету уже был перед своим последним препятствием севернее Калача.

Советские войска были опрокинуты. Граф Штрахвиц повернул свою группу на юг и взломал всю советскую оборону. Оставалось ещё 19 км. Обе немецкие боевые группы сражались теперь уже в тылу советских сил, оборонявших плацдарм. Вокруг дивизий генерала Колпакчи намечался котел.

Русские распознали грозившую им опасность и обрушились всеми своими силами на левый клин «клещей». Завязался бой, который русские вели решительно и с применением неожиданно мощных бронетанковых сил. По обеим сторонам фронта друг другу противостояли подвижные части и подразделения. Они маневрировали, пытаясь загнать противника в окружение. О фронте в этом случае, собственно говоря, речи быть уже не могло. Словно эскадры эсминцев и крейсеров на море, группы танков сражались друг против друга в безбрежных песках, с боем добиваясь более выгодных позиций для ведения огня, зажимая противника в ловушки, цепляясь на несколько часов, иногда — дней, за населенные пункты, затем покидали их, разворачиваясь и устремляясь за противником. В то время как танки сталкивались друг с другом в горячке боя на покрытом буйной растительностью степном пространстве, стаи самолетов сходились в упорных воздушных боях в безбрежном и безоблачном небе над Доном, доставали укрывшегося в балках противника, бомбили подходящие колонны автомашин с боеприпасами и горючим, превращая последние в море огня.

8 августа передовые части 16-й и 24-й танковых дивизий соединились под Калачом. Котел, наконец-то, надежно захлопнут. Два танковых корпуса и один армейский корпус замкнули железное кольцо. В котле находились теперь девять стрелковых дивизий, две моторизованные и семь танковых бригад, входивших в состав советских 1-й танковой и 62-й армий. 1000 танков и бронемашин, 750 орудий стали нашими трофеями. Часть из них оказалась непригодной к боевому применению.

Таким образом, окружение снова удалось — впервые с начала лета, со времени Харьковской битвы. Этот котел должен был стать последним в ходе операции «Барбаросса». Он захлопнулся в 60 км от Волги. Заслуживает особого внимания тот факт, что командование и войска 6-й армии ещё раз доказали свое превосходство над численно намного более сильным противником в ходе высокомобильных боевых операций. Со всей ясностью ещё раз стало очевидным, что советским войскам была навязана необходимость вести маневренные действия против сил, имевших лишь необходимый материально-технический компонент, и сила сопротивления русских была недостаточной против наступательного порыва немецких частей и соединений. Действия немецких войск по зачистке района

Калача, овладению мостами, созданию плацдармов через Дон для прорыва к Сталинграду продолжались ещё почти две недели.

Но все мужество, проявленное русскими в их отчаянной ситуации, не принесло им никакой пользы. 16 августа большой мост в Калаче был захвачен в результате молниеносных действий подразделений 16-го саперного батальона под командованием лейтенанта Кляйниоганна. Теперь один удар следовал за другим. 21 августа пехотные части корпуса Зейдлица перешли Дон в двух местах севернее Калача там, где река резко сужается примерно до ширины в 100 м. Замысел Паулюса оставался неизменным: пробить коридор от Дона к Волге, заблокировать Сталинград с севера и затем, наступая с юга, взять город.

Генерал Хубе, по первичной своей воинской специальности пехотный командир, ставший между тем блестящим танковым военачальником, торчал вот уже какое-то время вместе с полковником Зикениусом, командиром 2-го танкового полка в хуторе Вертячем, в саду у деревенской хаты. Разложив карту на небольшой копне сена, Хубе правой рукой проводил по ней. Левый рукав мундира был пуст, конец его заправлен в карман кителя. Руку Хубе потерял в Первую мировую. Командир 16-й танковой дивизии был единственным в Вермахте одноруким генералом танковых войск. «Мы здесь имеем самое узкое место на перешейке между Доном и Волгой, не шире 60 км, — говорил он. — «Склон высоты 136, отведенный нам приказом по армии в качестве направления наступления, представляет собой идеальный маршрут для наших танков. Он не пересечен речками и балками. Это дает нам шанс одним рывком пробить коридор сквозь боевые порядки противника прямо к Волге».