Сталин. Вспоминаем вместе

А этот фильм, ставший классикой советского кинематографа, Сталин критиковал, и очень жёстко. Во-первых, за то, что коммунисты показаны в нём поверженными и беспомощными. ««О чём они говорят? «Если бы не Сталин, где бы мы были?» А собственно, где они находятся — в тюрьме!» И дальше: «У нас было бы, как в Китае» А в Китае — освободительная война. Чему такие коммунисты могут научить? Во-вторых, неправильно показана эвакуация: что это за бегство? Наши заводы, наши люди эвакуировались организованно и планомерно. Откуда такие факты? Это историческая неправда. В-третьих, фильм растянут»[95].

Показательна реакция режиссёра Герасимова. Он в обморок не падает. Он Сталина… перебивает. Он — спорит со Сталиным. И сам вспоминает об этом так:

«Тут я перебил:

— Это роман — любимый и читаемый; он стал настольной книгой. Надо следовать роману, а значит, нужны две серии… В одну серию нельзя. Я не берусь.

Сталин отошёл набить трубку — на маленьком столике у него лежали коробки «Герцеговины флор».

— Идиот, с кем ты споришь? — шепнул Берия.

— Ну что, — сказал Сталин, — послушаем Герасимова.

Я заговорил. Говорил непривычно долго и запальчиво, открывал книгу, что-то цитировал — доказывал, что, по сути, перед нами эпос и нельзя выбрасывать из фильма массовые народные сцены, эвакуацию и отступление, иначе не прозвучит тема сопротивления. И вообще нельзя сводить две серии в одну, тем более что придётся кое-что доснять. Наконец, у меня так пересохло горло, что я замолк. Сталин смотрел с интересом — кто это берётся ему возражать? Страха не было — было интуитивное ощущение, что все кончится хорошо.

Сталин сказал:

— Вот какой упрямый человек. Ну что, дадим ему сделать две серии? Пусть работает. Важно, что мы вовремя его поправили. Лучше поговорить здесь, в узком кругу, предостеречь от ошибок, чем ждать, пока эти ошибки станут предметом общего обсуждения.

Работа над фильмом продолжалась. С учетом поправок переделывалась первая и доснималась вторая серия»[96].

Здравый смысл, польза дела — вот главные критерии поступков и высказываний Сталина не только в политике, но и в сфере искусства. Весьма показательна ещё одна история — о том, как Сталин разрешил фильм режиссёра Семёна Тимошенко «Три товарища». Эта картина вышла в 1935 году. Стоит напомнить, что в декабре 1934 года был убит Сергей Миронович Киров. Сегодня в его смерти обвиняют Сталина, что является колоссальной ложью и невероятной глупостью, но о его смерти мы поговорим несколько позже. Киров был ближайшим другом Сталина, фактически — тогдашним его наследником. В этой сложной обстановке на экраны выходит фильм, в котором некий отрицательный персонаж по фамилии Зайцев, купив на привокзальном базаре солёные огурцы, заворачивает их… в журнал «Большевик». Сталин лично смотрит фильм в конце декабря 1934 года (то есть сразу после убийства!), видит этот момент. Что делает? Разрешает фильм к прокату. Для полноты картины нужно добавить, что всё происходит после обсуждения звукового журнала «Союзкинохроника», в частности документального репортажа о прощании с Кировым.