Сталин против рептилоидов

– Вы двое,– говорил товарищ Аджания двум милиционерам, тем, что взял только что в конторе,– идёте к кассам, вы двое,– говорил он милиционерам, что были с ним в общаге РабФака,– на перрон, ищите пролетария – фронтовика и нэпманшу. Он рыжий в кожанке, фуражке и галифе, она красавица из жидов, их ни с кем не спутаете. Увидите, сами не лезьте, он ГПУшник КРОковец, она террористка из эсеров, стреляю так, что Боже упаси, вчера они нашу основную группу в решето превратили, один следи за ними, второй ищет меня. Находим их – действуем так: пролетария сразу в расход, он нам не нужен, но живым его не отпускать. А бабу,– Шалва Семёнович поднял палец,– чтобы ни единой царапины. Слышали? Она мне нужна живая и целая.

«Чтобы, когда кожу с неё снимать буду, она не сдохла сразу и визжала».– Додумал он, но в слух сказал другое:

– В общем, ищем и зовём меня, сами не начинайте. А ты татарин со мной, будем ходить по залу ожидания, смотреть её будешь.

– Я всегда помочь хочу, товарищ начальник,– заверил Ибрагим и все пошли на свои посты.

А Шалва Семёнович раскрыл книжку с расписанием поездов и не спеша направился к буфету, на ходу изучая время отхода поездов в Сибирь и на Дальний восток. А Ибрагима пошёл следом, усердно вертя головой в поисках злой бабы, которая ему всю жизнь испортила, сюртук её мама.

Ракель Самуиловна, остановилась, смахнула с лацкана пиджака Свирида пылинку и заговорила:

– За билетами пойдете один, я зароюсь в дамской комнате, буду ждать. Денег у вас куча, билеты до Читы не берите, возьмёте до Ярославля, а там уже переоформим у начальника поезда, до Читы. Вас никто не узнает в таком виде, волноваться нечего, я буду либо в дамской комнате, либо на улице. Буду за вами следить, как билеты будут у вас, встречаемся под часами на перроне, но вы ко мне не подходите и даже на меня не смотрите, я сама подойду, когда будет безопасно. Кстати, если что-то пойдёт не так, связь через товарища пролетарского портного Кумача, он человек нудный и жадный, но без нужды не продаст.

– И через Ваську с РабФака, он мой однополчанин, он и с нуждой не продаст.– Сказал Свирид

Она забрала у него дамский небольшой баул:

– Нечего вам с женской поклажей ходить. Идите позади меня в двадцати метрах, будьте внимательны, всё, пошли на вокзал.

– Товарищ Незабудка,– официальным тоном сказал Свирид,– а где оружие, которое я дал вам?

– В бауле.– Отвечала красавица.

– Прямо ума палата, а ещё меня учит, пустой пистолет она держит в ридикюле своём, а заряженное оружие в бауле. Случись что, так полезет в баул. А враги чего же, они ж, подождут пока она его достанет.

– И куда ж мне его деть, револьвер слишком большой для ридикюля.– Недоумевала Ракель Самуиловна, – раньше у меня не было такого большого оружия, я знала, куда его спрятать.

– Так у вас эта штука резиновая, с кружевами, в неё и спрячьте.– Советовал оперативник.– Она крепкая выдержит.

– И как вы себе это представляете?– Недоумевала женщина с улыбкой.

– Давайте прячете.– Настаивал молодой оперативник.

– Ну, давайте хоть за угол отойдём, – говорила Ракель Самуиловна,– или мне прямо тут на улице юбку задирать? И прикройте меня.

Они отошли с улицы за угол, она вытащила из баула револьвер, и совсем не стесняясь Свирида, задрала подол и спрятала револьвер в свой широкий пояс для чулок. Револьвер, как ни странно, очень удобно лёг в складку между животом и левым бедром. Рукоятью к пупку.

– Ну, вот и ничего не видно даже,– говорил Свирид, когда Ракель Самуиловна расправила платье.

Она быстро поцеловала его в щёку взяла красивый свой баул и пошла к вокзалу. Он подождал, пока она не отошла на двадцать шагов, и пошёл за ней.

Товарищ Аджания понял, что пролетариев, да и фронтовиков на вокзале уйма, отследить всех не возможно, и молодых, и рыжих хватало, а искать только по кожанке бессмысленно, на улице лето, жара, он, конечно, её снимет. Нужно было искать красивую нэпманшу, возможно с пролетарием. Так они и делали. Но ни на перроне, ни в зале ожидания, ни у касс красавиц не было. Хотя нэпманши были. Она могла быть в туалете, и товарищ Аджания решил проверить.

Он подозвал к себе одного милиционера, из своих, чтобы придать себе легитимности, и нисколько не стесняясь, открыл дверь большого дамского туалета.

– Граждане!– Завопила одна из женщин, что стояла там у зеркала.– А вы ничего не перепутали?

Сразу несколько женщин возмущённо загалдели.

– Спокойно, товарищи женщины,– громогласно объявил Шалва Семёнович.– Это облава.

В те времена облавы были делом обычным, женщины успокоились, ну, насколько могли успокоиться женщины, когда в их уборную врываются мужчины при исполнении.

– Мы ловим воровку, что отравила мужчину до полусмерти и обворовала его, она черноволосая, красивая. Проститутка. Сейчас мы проверим все уборные.

– Господи, да что ж это такое!– Тихо ругались женщины, уже смерившись с происходящим.

А Шалва Семёнович стал открывать двери в кабинки одну за другой. Все двери были свободны, женщины выскакивали из них, и только одна была заперта.

– Гражданочка, открывайте! – Требовал Шалва Семёнович, колотя в дверь кулаком.