Сталин против партии. Разгадка гибели вождя

Большинство, но не подавляющее, о чем говорит тот факт, что почти 300 делегатов, при тайных выборах, проголосовали против избрания Сталина в ЦК. Невиданное дело, но за Сталина было подано меньше голосов, чем за первого секретаря Ленинградского обкома партии С.М. Кирова. 10 февраля 1934 года первый пленум 17-го созыва избрал высшие органы безраздельной партийной власти. Политбюро избрали в том составе, который сложился в декабре 1930 года по окончании XVI съезда партии. В его состав вошли с правом решающего голоса: Андреев, Ворошилов, Каганович, Калинин, Киров, Косиор, Куйбышев, Молотов, Орджоникидзе и Сталин. Кандидатами в члены Политбюро были избраны: Микоян, Петровский, Постышев, Рудзутак и Чубарь. Небольшим изменениям подвергся Секретариат. В него, как и прежде, вошли Сталин, но уже без титула «генеральный», и Каганович, новичками же стали Жданов и Киров.

Положение Сталина в высшем ареопаге власти значительно укрепилось, хотя он ни на минуту не забывал о преподанном ему партноменклатурой «уроке» при выборах членов ЦК ВКП(б).

Сталину было 55 лет— возраст, до которого не «дотянул» великий Ленин, основная жизнь которого прошла под теплым небом «курортной» Швейцарии.

Тем не менее, сверхчеловеческое напряжение, выпавшее на долю «Старика» в революционные годы, годы гражданской войны и послевоенной разрухи, быстро подточили его здоровье, и к 53 годам это уже был практически «живой труп». Сталин свои молодые годы провел в сибирских ссылках и горниле практической революционной деятельности, испытав не меньшее напряжение всех физических и интеллектуальных сил в те же годы, которые подтачивали здоровье «Старика». А чего стоила ему борьба с фантомом «коллективного руководства»? Так что в свои 55 лет это уже был тяжело больной человек, и он прекрасно осознавал, что не вечен, и надо поспешить довести до логического завершения задуманную им реформу сложившейся системы управления Республикой.

Правда, ему предстояло сделать нелегкий выбор из двух зол, и он мог выбрать лично для себя наименьшее из них. То есть, целиком посвятить себя настоящему, ограничиться тем, что есть, и в качестве неформального лидера ЦК ВКП(б) управлять страной на благо сограждан и зависть соседям, работая на признание и популярность среди современников и на искреннее почитание и прославление потомков. Или попытаться совершить невозможное— реорганизацию коллегиальной системы власти в монархическую— самому, в одиночку, полагаясь всецело на собственные силы, талант и твердость характера. Сталин выбрал второй путь. С поразительным упорством он трижды бросал вызов системе, пережил два ужасных поражения, а третий его натиск на ненавистные коллегии на полпути прервала смерть.

Первое поражение он потерпел при попытке силовым способом сокрушить партноменклатуру в середине тридцатых годов. Спустя пять лет после окончания (10 февраля 1934 года) XVII съезда партии из 139 человек, включенных в центральный коллегиальный орган (71 член и 68 кандидатов в члены ЦК ВКП(б)), то есть более двух третей, оказались «незаконно репрессированными», попросту говоря, убитыми своими же товарищами коммунистами.

Почему это произошло? Зачем Сталину понадобилось расстреливать партийную элиту, сотни людей, многих из которых он хорошо знал по совместной работе в прошлом, а с кем-то даже дружил? Ради чего столько советских граждан несправедливо, по надуманным обвинениям объявили «врагами народа» и либо поставили к стенке, либо сгноили в лагерях? Ниже приводится объяснение «феномена 37 года», заимствованное из замечательной книги К. Писаренко «Тридцатилетняя война в Политбюро (1929–1953)», изданной в 2006 году:

«Конечно, велико искушение списать те страшные события на эгоизм конкретной персоны — Сталина, честолюбца, идущего к цели (необъятной власти), не разбирая средств. Так проще, да к тому же история богата на примеры подобного рода. Ведь беспринципных, кровавых тиранов всегда хватало, однако, внешнее сходство разных исторических процессов в разных странах еще не означает, что они вызваны торжественными причинами. Например, уже можно считать сложившейся традицией, когда на одну доску ставят сталинский режим в России, гитлеровский фашизм в Германии, а также диктаторские режимы Муссолини в Италии и Франко в Испании.

Действительно, во многом совпадают однопартийные диктатуры (ВКП(б) в СССР, НСДАП в Германии, «Союз борьбы» в Италии, «испанская фаланга» в Испании). Культ вождей (генсека в СССР, фюрера в Германии, дуче в Италии, каудильо в Испании), искоренение оппозиций, всемогущество тайных полиций, идеологические догмы, не подлежащие критике.

На основании вышеперечисленных параллелей делается вывод: тотальный террор обусловлен узкоэгоистическими интересами правящих партийных верхушек, озабоченных сохранением власти в руках своего лидера. Политические режимы Сталина, Гитлера, Муссолини и Франко идентичны по ключевым параметрам. Поэтому именно партийный эгоизм повинен в тех бедах, которые выпали на долю немцев, итальянцев, испанцев и советских людей.