Сталин: операция «Эрмитаж»

Именно поэтому уже тогда все то, что еще только предстояло сказать Микояну на партийном форуме о решающей для индустриализации роли экспорта, стало как бы приказом – никем не отданным и, тем не менее, обязательным к неукоснительному исполнению. Во всяком случае, его начали ревностно исполнять – тем более что именно в тот год сложилась необычайно благоприятная ситуация на мировом рынке, лучшая для страны за все последнее время.

Обратимся к цифрам, характеризующим внешнюю торговлю СССР в середине 1920-х годов. И воспользуемся для того не традиционными статистическими ежегодниками (готовились они со слишком большим запозданием, что позволяло в принципе манипулировать данными), а оперативными сводками, которые регулярно публиковал еженедельник «Советская торговля», издававшийся Наркоматом внешней и внутренней торговли.

Так, во всяком случае, утверждал журнал[46]. Сам же нарком Микоян на съезде привел несколько иные, хотя и близкие цифры. По его словам, отрицательное сальдо в 1924/25 экономическом году составляло 164 миллиона рублей, в 1925/26 – 79 миллионов, а положительное в 1926/27 – 57 миллионов.

Так выглядела ситуация к началу осуществления пятилетнего плана.

Таблица позволяет увидеть, что советская внешняя торговля, несмотря на неуклонный рост товарооборота, переживала далеко не лучший свой период: за четыре года она лишь однажды имела положительное сальдо.

Рассмотрим и тот аспект внешнеторговых операций, который остался за пределами таблицы: что мы предлагали на мировой рынок, что там находило сбыт?

Как показывают вызывающие доверие данные, опубликованные все той же «Советской торговлей», почти половину нашего экспорта 1927/28, самого к тому времени неудачного бюджетного года, составляли: пушнина – 17 %, нефть и нефтепродукты – 15, 4 %, лесоматериалы (включая спички) – 12, 6 %. Во вторую по значимости доходности группу экспортных продуктов входили: яйца – 6, 4 %, масло – 6, 2 %, хлеб – 5, 4 %, лен и кудель – 3, 3 %, жмыхи – 2, 6 %, мясопродукты – 2, 5 %, марганец – 2, 2 % и сахар – 1, 6 %[47].

Но кроме того существовала и третья группа – так называемый «второстепенный» экспорт, на долю которого тем не менее приходилась четверть всего вывоза. Он включал такие необычные, даже неожиданные товары, как мездровый клей, минеральная вода, рога и копыта (да-да, те самые, которые заготавливал Остап Бендер и его компаньоны!), лавровый лист, раки, трепанги, орехи, мед, сено, солома, рогожи… Сюда же относился и антиквариат, точнее – произведения прикладного искусства из фондов немузейного значения.

Вернемся, однако, к таблице. Она, как и слова Микояна, дает четкое представление о том, что в канун осуществления пятилетнего плана страна оказалась весьма близкой к экономическому краху: колоссальные долги Западу, постоянная необходимость выплачивать проценты и давно уже поделенный мировой рынок, где для товаров из СССР помимо тех, что уже вывозились, места просто не было.

И все же Политбюро, правительство пошло на отчаянный шаг, поставило все на одну карту – на преобразование в кратчайший срок отсталой аграрной страны в индустриальную. Да еще за пять лет.

Именно с этой целью уже летом 1927 года советские торгпреды, прежде всего в Нью-Йорке, стали исподволь, очень осторожно, не давая никаких твердых обещаний, вести переговоры с ведущими фирмами: «Форд», «Дженерал моторс», «Мак-Ки», «Катерпиллер»; «Джон Лир», «Виккерс», «СКФ»… Начали изучать их предложения, прикидывая, которая из них могла бы дешевле других продать жизненно важные для страны предприятия и лицензии на выпуск продукции.

Одновременно приходилось покупать в Германии и Великобритании, Франции и Италии то, что отечественная промышленность пока не производила, но без чего Советский Союз просто не мог существовать, развиваться, модернизировать только своими силами старые предприятия, помогать сельскому хозяйству. Покупали – порою за наличную валюту, но чаще в кредит прокат черных металлов, фасонную сталь, цветные металлы, трубы, металлические конструкции, станки и запасные части к ним, рельсы для железных дорог, военные и торговые суда, тракторы, автомобили, химикаты, удобрения, племенной скот, хлопок, каучук, чай, кофе, какао…

Потому-то и приходилось чуть ли не еженедельно Политбюро, Наркомфину и Госбанку решать вопрос об оплате импорта, латать тришкин кафтан, перебрасывая средства с одной статьи, менее значимой сегодня, на другую, – лишь бы нам продавали, продавали, продавали.

Потому-то так внезапно и заинтересовался Внешторг «второстепенным» экспортом, не приносившим большой прибыли, но зато не имевшим на международном рынке конкуренции, решив среди прочего увеличить вывоз и антиквариата. Так была предугадана идея А. И. Микояна «привлекать для экспорта каждую мелочь, не брезгуя ни десятками, ни сотнями тысяч рублей»[48].

Внешторговцы не побрезговали.

Инициатива актрисы Андреевой