Сталин мог ударить первым

Но некоторым особо приближенным к власти известно было другое, о чем поговаривали в тесных кремлевских кругах: что Мехлис отдал спецприказ подразделениям ГУГБ, сотрудники которых вместе с подготовленными для подобных целей летчиками небезызвестного чекиста генерала И. Серова на самолетах немецких образцов нанесли бомбовый удар по Историческому бульвару, в результате чего пострадала панорама. И это также закрытая страница той чудовищной войны. Наш читатель НИЧЕГО не знает об этом генерале и его отрядах головорезов! — утверждаю с полной ответственностью за свои слова. Потому что если бы знали хотя бы частично об их злодеяниях против собственного народа, то поняли: кого еще следовало бы судить в ходе Нюрнбергского трибунала!

Севастопольцы, пережившие не только оборону, но и оккупацию (по словам очевидцев, находящиеся тогда при немцах жители Корабельной стороны чувствовали себя более защищенными, чем при красной оккупации в 20–30-е годы), — утверждают, что во время этой бомбардировки несколько бомб упало около памятника генерал-лейтенанту графу Эдварду Иоганновичу (а не Эдуарду Ивановичу, как его именуют!) Тотлебену, но повреждений не произошло, разве что осколок попал в бедро монументального солдата с винтовкой наперевес. Это отверстие было вплоть до конца 50-х гг. (я сам хорошо это помню; еще и сейчас видна «заплатка»); а экскурсоводы, в том числе и бывшие комиссары бригад морской пехоты, а после войны — полковники в отставке Николай Евдокимович Ехлаков и Арам Исаакович Сунгурьян, с упоением рассказывали о том, как «фашистские звери» разбили панораму и с памятника генералу Тотлебену, немцу по происхождению, срезали голову и что весь период оккупации статуя так и простояла изуродованной. Только жители Севастополя и окрестных сел знают и помнят, что этот акт вандализма произведен в одну из июньских ночей 1942 года руками сотрудников госбезопасности. Аюдям по радио и через местную печать тогда «разъяснили», что голову на памятнике срезало осколком во время бомбардировки.

Глава 33 Надежда возлагается на… обреченных

К началу сражения, или, как называют советские историки, третьего штурма Севастополя, численность оборонявшихся в городе-крепости солдат и моряков флота и Приморской армии достигла 230 000–250 000 человек.

Но обратимся еще раз к свидетельству непосредственного участника тех трагических событий, генерал-фельдмаршала фон Манштейна. Его рассказ о боевых действиях в 1942 году под Севастополем для одних читателей может являться выдумкой, для других — правдой, в зависимости от восприятия. Не стану навязывать свои суждения, как читать и воспринимать нижесказанное. Склонившийся над разложенными перед нами картами из его домашнего архива, показывает и рассуждает Эрих фон Манштейн:

— Наступление на севере должен был вести 54-й ак в составе 22-й Нижнесаксонской пехотной дивизии во главе с генерал-лейтенантом Вольфом, 24-й пд во главе с генерал-лейтенантом бароном фон Теттаном, 132-й лпд во главе с генерал-лейтенантом Линдеманном, 50-й пд во главе с генерал-лейтенантом Шмидтом и усиленного 213-го пп 22-й дивизии под командованием полковника Хитцфельда (который впоследствии захватит 30-ю батарею капитана Александера у поселка Любимовка. — Авт.). Численный состав наших дивизий, не имевших пополнений после боев на Керченском плацдарме, которые по штату должны иметь 15 860 (вернее — 15 859), на самом деле имели от 8000 до 10 000 человек, а в 132-й лпд количество солдат и офицеров было немногим более 6000. Считаешь? Ну и как?

Я приказал 54-му корпусу сосредоточить свои силы на высотах севернее восточной оконечности бухты Северной. Участки укрепрайона необходимо было подавить огнем, чтобы взять их с тыла. Левый фланг корпуса должен овладеть высотами у села Гайтаны и юго-восточнее его, чтобы обеспечить наступление румынского горного корпуса.

Наступать на южном участке я поручил 30-му ак в составе 72-й пд во главе с генерал-лейтенантом Мюллером-Гепгардом, 170-й пд во главе с генерал-лейтенантом Зандером и 28-й легкой пд во главе с генерал-лейтенантом Зингубером. 30-й корпус должен был захватить исходные позиции и артиллерийские НИ с целью дальнейшего наступления к Сапун-горе. Но прежде нужно было овладеть первой линией обороны противника на рубеже Северный нос — Камары. Для выполнения этой задачи 72-й пд было приказано наступать по обе стороны шоссе на Севастополь. А 28-й лпд — захватить северную гряду восточнее Балаклавской бухты. 170-ю пд оставили в резерве. Местность там, как ты знаешь, резко пересеченная, так что каждый обязан исполнять точную и хорошо просчитанную конкретную задачу. Румынский горный корпус должен был сковывать противника перед своим фронтом. Румынская 18-я дивизия — прикрывать наступление левого 54-го ак. Южнее 1-я румынская горная дивизия должна была поддерживать наступление северного фланга 30-го ак в районе Сахарной головки.