Сталин летом сорок первого

Теремрин читал всю ночь, читал и делал даже некоторые выписки к себе в блокнот, не указывая на всякий случай автора. Сами же выписки были более чем патриотичны…

Он записал мысли Бунина о единении с русским народом, том единении, которое он осознал, лишь покинув Родину, и понял: «Прелесть была в том, что все мы были дети своей родины и были все вместе и всем нам было хорошо, спокойно и любовно без ясного понимания своих чувств, ибо их и не надо, не должно понимать, когда они есть. И ещё в том была (уже совсем не сознаваемая нами тогда) прелесть, что эта родина, этот наш общий дом была – Россия, и что только её душа могла петь так, как пели косцы в этом откликающемся на каждый их вздох берёзовом лесу».

Этот небольшой рассказ и назывался «Косцы».

А ещё Бунин писал в нём о песнях, о былинах, сказаниях и сказках, в которых обязательно говорилось о жестоких нашествиях на Русскую землю… И защите народа русского…

«И из всяческих бед, по вере его, выручали его птицы и звери лесные, царевны прекрасные, премудрые и даже сама Баба-Яга, жалевшая его „по его младости“. Были для него ковры-самолёты, шапки-невидимки, текли реки молочные, таились клады самоцветные, от всех смертных чар были ключи вечно живой воды, знал он молитвы и заклятия, чудодейные опять-таки по вере его, улетал из темниц, скинувшись ясным соколом, о сырую Землю-Мать ударившись, заступали его от лихих соседей и ворогов дебри дремучие, чёрные топи болотные, носки летучие – и прощал милосердный Бог за все посвисты удалые, ножи острые, горячие…»

А когда Теремрин на следующий день взбежал на возвышенность, огляделся вокруг и прошептал накрепко врезавшиеся в память строки: «Казалось, что нет, да никогда и не было, ни времени, ни деления его на века, на годы в этой забытой – или благословенной – Богом стране».

А когда вернулся домой и мать спросила, что больше всего понравилось в книге Бунина, Теремрин ответил:

– Как же точно сказано: «Все мы дети своей Родины!» – И прибавил: – Все мы дети – России!»

Время большой игры

Когда Сталин выступал 5 мая 1941 года на торжественном приёме выпускников военных академий, он не знал о важнейшем докладе советского военного атташе в Берлине генерал-майора Василия Ивановича Тупикова, направленном 26 апреля наркому обороны Тимошенко и начальнику Генерального штаба Жукову.

Доклад был основан на точных разведданных и на анализе состояния германских вооружённых сил, их группировок, создаваемых на границах с Советским Союзом, а главное, на задачах, поставленных этим группировкам.

Тупиков писал: «Красная Армия, не имея подготовленных рубежей обороны внутри страны, широко разветвлённой аэродромной сети и заранее подготовленных путей сообщения, после первого удара будет стремительно отходить назад, не имея возможности задержаться ни на одном заранее подготовленном рубеже… Немцы одновременным ударом в нескольких направлениях прорвут фронт и разъединят Красную Армию на отдельные группы, в дальнейшем будут стремиться окружить и уничтожить их. Особую роль сыграют подвижные войска, которые после прорыва быстро проследуют в глубину, выйдут на пути отхода Красной Армии и произведут окружение. Большая роль в этих действиях отводится авиации и воздушным десантам. По времени всю эту операцию (разгром армии и выход на меридиан Москва) предполагается осуществить в один-полтора месяца».

От Сталина этот доклад генерала Тупикова скрыли, что же касается реакции, то она была, мягко говоря, непонятной – Жуков отдал распоряжения не по укреплению обороны в Западном Особом военном округе, а по дальнейшей подготовке немедленного встречного лобового удара по факту агрессии. Это было дальнейшим углублением подмены утверждённого советским правительством в октябре 1940 года плана отражения агрессии.

Но что же Сталин? Насколько вредоносным было для дальнейшего развития событий сокрытие доклада генерала Тупикова?

Замыслы врага для Сталина не были секретом, поскольку он получал сообщения из разных источников, но вот о расчёте немцев на то, что на главном направлении их удара войска Западного Особого военного округа будут фактически подставлены для полного разгрома, он, конечно, не знал. А такие данные тоже поступали в Генеральный штаб, в частности от советской резидентуры в Румынии.

Это было направление действий, за которое отвечали нарком обороны и начальник Генерального штаба, которым Сталин продолжал доверять, ведь и Тимошенко, и Жуков были назначены на высокие посты им самим.

Сталин решал главный политический вопрос. Первостепенной задачей было сломать единый фронт империалистических стран и привлечь на свою сторону тех, кто, по существу, привёл Гитлера к власти и вооружил Германию для похода на Советский Союз. Нужно было использовать любые противоречия, неминуемо возникающие между ними, нужно было следить за тем, как меняются их цели в уже бушующей Второй мировой войне.