Сталин и разведка

Не правда ли, тон послания грубый и провокационный, явно рассчитанный на отрицательный ответ? И он не замедлил появиться. Хотя нет, замедлил. Видимо, Тито и его друзья не хотели отвечать сгоряча и раздумывали над ответом девять дней. Он поступил лишь 18 июня: «ЦК КПЮ никогда не помышлял убивать кого-либо, в т. ч. Хебранга и Жуйовича. Они находятся под следствием наших властей. ЦК КПЮ считает неправильной постановку вопроса со стороны ЦК ВКП(б) и с возмущением отвергает попытку представить наше партийное руководство „уголовными преступниками и убийцами“. Учитывая это, ЦК КПЮ считает, что участие представителей ЦК ВКП(б) в расследовании дела Хебранга и Жуйовича исключено».

Таким образом, Жуйович стал яблоком раздора и если не причиной, то поводом к окончательному разрыву между партиями и государствами.

На июньском совещании Коминформбюро, ставшим слабой заменой Коминтерну, Тито и его партия были отлучены от международного коммунистического движения.

Он еще предпринял формальную попытку примирения. На состоявшемся в июне 1948 года Пятом съезде КПЮ он закончил свою речь здравицей в честь Сталина. Фактически же пути Сталина и Тито разошлись навсегда.

* * *

Еще одна фигура из числа тех, кто оказывал содействие Сталину в годы войны, заслуживает особого разговора. Это — Гарри Гопкинс, помощник президента США Франклина Д. Рузвельта. Приведем две цитаты. Первая — из книги Серго Берия: «Нередко его (речь идет о Кернкроссе, одном из кембриджской „пятерки“. — И.Д.) сравнивают с не менее работоспособным агентом советской разведки в США Гарри Гопкинсом (разрядка моя. — И.Д.).

О Гопкинсе могу сказать лишь одно: этот человек относился к тем высокопоставленным государственным чиновникам стран Запада, которые считали, что лучше иметь дело с более прогрессивным, несмотря на все минусы, Советским Союзом, нежели с нацистской Германией».

Если со вторым абзацем цитаты можно вполне согласиться, то безапелляционное утверждение первого абзаца об «агенте советской разведки Гопкинсе» вызывает только удивление. Откуда такая самоуверенность в раздаче «шпионских» ярлыков у Серго Берии? Не от отца ли?

Вторая цитата, еще более сомнительного свойства, принадлежит предателю-перебежчику Гордиевскому (он пишет о себе в третьем лице):

«Еще в начале своей карьеры в КГБ Гордиевский, в то время сотрудник нелегального управления ПГУ, побывал как-то на Лубянке на лекции Ахмерова. Старый нелегал, которому было уже под шестьдесят, совершенно седой, свою лекцию посвятил наиболее важному, с его точки зрения, советскому агенту в Америке в годы войны — ближайшему советнику президента Рузвельта Гарри Гопкинсу. После лекции Гордиевский обсуждал историю Гопкинса как со своими коллегами по управлению, так и с другими специалистами ПГУ по Америке. При этом все согласились, что Гопкинс был чрезвычайно важным агентом. Подобное объяснение связи Гопкинса с КГБ представляется вполне логичным, если принять во внимание его карьеру».

Оставим в стороне маленькую неувязочку: «под шестьдесят» Ахмерову было где-то в 1961 — 1962 годах, когда будущий автор цитаты еще учился в МГИМО и вряд ли мог слушать лекцию нелегала.

Но дело даже не в этом. Я намного дольше Гордиевского прослужил в разведке и не помню случая, чтобы кто-либо, когда-либо в публичных выступлениях называл имя своего агента, тем более такого масштаба, как Гопкинс. С этим согласны и сотрудники нелегальной разведки, в том числе и работавшие с Ахмеровым, с которыми я беседовал. Так что эту «лекцию» можно отнести к разряду авторских фантазий Гордиевского или к выполнению им «специального заказа» той разведки, на которую он шпионил, к ее активным мероприятиям.

Тем не менее на какие-то сведения, достоверные или нет, Гордиевский ссылается. По его словам, «Ахмеров якобы заинтересовал Гопкинса, сказав, что привез ему личное и секретное послание от Сталина (?!). Гопкинс же посчитал Ахмерова неофициальным посредником, которого Сталин выбрал, не доверяя (и это его недоверие Гопкинс полностью разделял) традиционной дипломатии. Точно известно лишь, что Гопкинс испытывал необычное и вполне искреннее восхищение Сталиным и проникся к нему особым доверием. Вдохновленный Ахмеровым, он наверняка был преисполнен чувством затаенной гордости из-за того, что пользуется доверием двух крупнейших лидеров мира.