Сталин и деньги

Третье. Торгуя этой бумагой на валютных биржах Запада, СССР отпускал за неё товары как за золото, поэтому и Запад относился к червонцу соответственно.

Но обратите внимание на остроумие большевиков. Чер­вонец не заменил совзнак полностью — не хватало обеспе­чения — и тот, ничем не обеспеченный (поскольку все акти­вы шли на обеспечение червонца), продолжал хождение. По­чему? Да потому, что червонец был очень большой суммой, его можно было использовать фактически только для очень больших и оптовых покупок. А в розничной торговле требо­вались мелкие деньги. И благодаря этому казначейство полу­чало возможность совзнак печатать, компенсируя эмиссией нехватку налоговых поступлений в бюджет. И люди все рав­но их брали — а куда денешься? Поскольку промышленность по плану и с помощью червонца неуклонно развивалась, то было ясно, что вскоре наступит момент, когда легко ликвид­ный товар в своей стоимости сравняется с денежной массой и эмиссия прекратится.

Вот ведь как хорошо, когда деньгами страны занимается настоящее правительство, а не ублюдки с валютной биржи! В блокаде, без цента внешних займов (вспомните, сколько лет в 90-х годах все вопили, что России для поддержания кур­са рубля требуются кредиты МВФ) СССР уверенно основывал самую прочную валюту в мире, во всяком случае, рубль тако­вым был с 1947 г. по перестройку.

* * *

Зверев: «Параллельное обращение двух валют— падаю­щего совзнака и устойчивого червонца — не устранило ряда серьезных отрицательных явлений в денежном обращении.

Обесценение совзнаков после выпуска червонцев про­исходило особенно быстрыми темпами в связи с сужением сферы их оборота. Если на 1 января 1923 года в обращении находилось совзнаков на сумму 2 млрд. рублей, то на 1 де­кабря того же года их количество выросло до 98,8 млрд. рублей (в дензнаках образца 1923 г.). Реальная ценность сов­знака резко падала: ценность всей массы совзнаков в обра­щении, составлявшая в январе 1923 года около 114 млн. руб. в червонном исчислении, упала к концу года до 60 млн. руб. В результате накануне завершения денежной реформы весь крупный платежный оборот обслуживался червонцем, а совзнак превратился в мелкокупюрное средство обращения.

Падающий совзнак оставался еще основной валютой в деревне, так как проникновению червонца в деревенский оборот препятствовала его высокая купюрность. При низкой товарности, а следовательно, при низком уровне денежных доходов крестьянского хозяйства червонец не был доступен для широких масс трудового крестьянства. К тому же в дерев­не отсутствовали те средства предохранения денежных дохо­дов от обесценения совзнаков, которые могли быть примене­ны в городах, как, например, исчисление заработной платы в товарных рублях, а затем по курсу червонца и прием госу­дарственными сберегательными кассами от населения совзнаков на вклады в червонном исчислении, т. е. по курсу совзнака в червонцах. Таким образом, тяжесть эмиссионного налога и трудности, порождаемые падающей валютой, ложи­лись в основном на крестьянство.

Рост товарности сельского хозяйства, рост денежного хозяйства деревни задерживался. Создавалась угроза смыч­ке города и деревни.

Необходимость единой твердой валюты как одного из факторов укрепления смычки города и деревни и разви­тия сельского хозяйства была подчеркнута в обращении ЦК партии «О денежной реформе»: «При медленности торгово­го и денежного оборота в деревне крестьянство или должно было нести крупные потери, если прибегало к пользованию совзнаками, или встречало хозяйственные затруднения, если пыталось обходиться без них. Твердые деньги несут кресть­янству освобождение от эмиссионного налога. Твердые день­ги войдут в мелкий деревенский оборот, они облегчат раз­витие торговли в деревне, они построят торговлю на более здоровых началах. Твердые деньги открывают крестьянству возможности сбережений для улучшения своего хозяйства».

Сохранение падающей валюты отрицательно отражалось и на положении рабочего класса. Заработная плата в значи­тельной части выдавалась совзнаками, а не червонцами.

Для этого периода характерны резкие скачки многочис­ленных курсов (совзнаков на червонцы, червонцев на золо­то и т. п.) и колебания курсов одних и тех же валют на различ­ных рынках. Деятельность государственных, промышленных и торговых предприятий в этих условиях принимала ненор­мальный характер. Курсовая разница давала в день 3—5% прибыли или убытка, в зависимости от того, удавалось ли превратить своевременно данному предприятию поступле­ния в совзнаках в червонцы. Параллельное обращение ус­тойчивой и падающей валюты создавало почву для спекуля­ции на «черной бирже».

Параллельное обращение при нарастающем обесце­нении совзнака обострило хозяйственные трудности осени 1923 года («кризис сбыта»). «Кризис сбыта» со всей силой по­казал острую необходимость завершения денежной рефор­мы и создания единой устойчивой валюты.