Сталин, Гитлер и мы

Можно было бы ожидать, что после Великой Победы пойдет на спад массовый террор карательных органов против собственного народа. Наоборот! Он лишь усиливался и обрушился не только на военнопленных, возвращавшихся из немецкой неволи, не только на тех, кто находился в оккупации, но буквально, как и раньше, на все слои населения. На этот раз карательные органы особенно развили свою страшную деятельность среди молодежи, в том числе среди студентов и старшеклассников. Это трагически затронуло много семей, приобрело такой размах, что об этом нельзя было не знать. Так, мой близкий друг М. Кудинов, известный поэт и переводчик, вскоре после войны, будучи студентом Московского университета, был арестован и приговорен к 25 годам заключения «за организацию покушения на товарища Сталина» — самая стандартная для того времени формула обвинения. На самом деле причина ареста была в том, что его отец, известный экономист, был расстрелян еще в 30-е годы как «враг народа». В конце 50-х годов и Миша, и его отец были, разумеется, реабилитированы. А тогда таких несчастных жертв — родственников «врагов народа», каким оказался Кудинов-младший, бросали в тюрьмы и концлагеря просто так, на всякий случай, можно сказать, превентивно.

Арест молодого Кудинова мог еще иметь и другую подоплеку. Злобствуя в своей затянувшейся агонии, одряхлевший тиран, похоже, видел в молодом поколении возможную угрозу для своего владычества, особенно от тех, кто имел репрессированных родных. Кстати, тогда же загоняли в концлагеря и тех, кто уже отсидел свое в качестве «политических заключенных» еще до войны и вышел на волю…

Как и в 30-е годы, после войны властями и КГБ стали создаваться новые громкие судебные дела против уже новых «врагов народа». Крупнейшим из них стало «Ленинградское дело», по которому было расстреляно, брошено в тюрьмы и концлагеря много ленинградцев и москвичей. Руководители Ленинграда обвинялись в том, что хотели якобы больше самостоятельности от центральной власти. Для тех времен совершенно абсурдное обвинение! Но агонизировавший диктатор уже всюду видел угрозу и заговор против своей безраздельной власти. В результате было осуждено много известнейших в то время государственных и партийных деятелей, их страшную участь можно сравнить с судьбой заговорщиков, организовавших покушение на Гитлера в 1944 году. Но те были хотя бы и на самом деле виновны! А все обвинявшиеся по «Ленинградскому делу» после смерти Сталина были реабилитированы. Точно так же было тогда состряпано и громкое «Мингрельское дело» с обвинением, схожим с ленинградским, но еще с националистическим привкусом. Оно тоже, разумеется, впоследствии оказалось дутым. Характерно, что вечно всех подозревавший вождь напоследок выбрал в качестве своих жертв Ленинград и Грузию: он не раз уже «чистил» колыбель революции, потому что терпеть не мог действительных руководителей Октября 1917 года; что же касается Грузии, то он, наверное, по-прежнему опасался оттуда разоблачений своих прежних дел в молодые годы. Так матерый хищник пытался зализывать разболевшиеся под старость, казалось бы, забытые раны…

Необходимо в плане нашего разговора вспомнить также, что в конце войны Сталин взял новый разбег в организации массовых репрессий, доведя их до масштабов геноцида. Первой его жертвой стали калмыки. НКВД осуществил «операцию» по переселению «лиц калмыцкой национальности» с их исторической родины, лишив при этом права на государственность. Всего было выселено около 100 тысяч человек. Всех, включая стариков, женщин и детей, загоняли в товарные вагоны, времени на сборы не отводилось, несчастные брали с собой то, что могли унести на руках. Точно так же было выселено около 70 тысяч карачаевцев, полмиллиона чеченцев и ингушей, около 40 тысяч балкарцев, около 200 тысяч крымских татар, около 100 тысяч турок, курдов и хемшилов. Выселяли на совершенно неподготовленные для этого места в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан. Десятки тысяч людей при этом погибли (их выселяли сплошь и рядом в зимние холода).

Огромная машина репрессий, отлаженная, наверное, лучше всех других систем в государстве, работала беспрерывно. Чем ближе шло дело к смерти Сталина, тем интенсивнее она действовала. Такой страшной агонии, наверное, не было еще ни у одного человека за всю человеческую историю. Машина террора уже не могла не крутиться, она требовала, словно молох, все новых и новых жертв, а обслуживавший ее огромный аппарат сталинских опричников (сотни тысяч? миллионы?) был кровно заинтересован в ней, потому что просто стал бы пустым местом при ее остановке. Многие до сих пор спрашивают: почему все-таки развалилась советская держава? Ответ лежит на поверхности: словно два гигантских солитера ее высосали изнутри КГБ и ВПК (военно-промышленный комплекс), без которых сталинская тирания не могла бы существовать.