Сталин. Битва за хлеб

И вот тогда правительство пошло на очень тяжелый шаг. Несмотря на жуткий кадровый голод в стремительно растущей промышленности, от нее буквально с мясом оторвали 25 тысяч человек, причем не худших, а лучших, с организационным, политическим и производственным опытом, и отправили в деревню — создавать колхозы. Их так и прозвали: «двадцатипятитысячники». Этих людей направляли уже не бригадами, а по одному на колхоз, и они, обладая опытом заводского коллективного труда, сразу ставиливнутреннюю структуру хозяйств, организацию труда, пресловутые учет и распределение, готовили себе замену и могли уходить. Таким образом, государство сразу убивало двух зайцев, на сей раз равновеликих: получало 25 тысяч пристойно организованных колхозов и столько же квалифицированных управленцев, золотой фонд будущего советского менеджмента. Какая академия бизнеса может позволить себе дать своим слушателям такие тренажеры?

Резко вырос и объем капиталовложений в сельское хозяйство. Кстати, говорят, что правительство вкладывало основные деньги в промышленность, оставляя аграрный сектор в небрежении. Ну так вот вполне официальные цифры, озвученные на ноябрьском Пленуме ЦК ВКП(б) 1929 года. Согласно пятилетнему плану в 1929/1930 гг. капиталовложения в промышленность должны были составить 2,8 млрд руб., в транспорт — 1,9 млрд и в сельское хозяйство — 3,5 млрд руб. Как видим, приоритет отдается как раз аграрному сектору. Но потом произошло то самое нечто, подтолкнувшее пятилетку (при том, что план был утвержден только в мае 1929 года). Скорее всего, этим нечто как раз и стал крах Нью-Йоркской биржи, открывший перед советской экономикой поистине уникальные возможности. Уже в ноябре цифры были скорректированы: теперь капиталовложения в промышленность, транспорт и аграрный сектор должны были составить соответственно 4 млрд, 1,9 млрд и 4,3 млрд рублей. (Из этих денег на социалистический сектор сельского хозяйства пришлось 1,6 млрд руб. — в 2,5 раза больше, чем первоначально предусматривалось пятилеткой.)

Поэтому говорить, что страна выкачивала средства из деревни, — по меньшей мере недобросовестно. Наоборот, деньги в аграрный сектор закачивалисьв большем объеме, чем в промышленность, при том что товарной продукции в 1928/1929 гг. он поставил государству всего на 1,3 млрд руб. Даже если мы примем поправку на то, что заготовительные цены на сельхозпродукцию занижены вдвое (на самом деле цены вольного рынка в отсутствие ажиотажа выше самое большее на 50 %), — сельское хозяйство все равно недотягивает до окупаемости. Все ближайшие годы в полуфеодальную деревню будут вкладываться колоссальные средства, только пойдут они не на займы хуторянам, а на механизацию, создание МТС, строительство электростанций, снабжение села сортовыми семенами и породистым скотом и многое другое, необходимое для создания современного высокотоварного производства.

…Так что на самом деле никакого рывка той осенью еще не было. Вместо молекулярной коллективизации началась гнездовая, только и всего. В целом по стране её процент поднялся с 3,9 до 7,6 % и затронула она в основном зерновые районы на юге, юго-востоке и востоке европейской части страны — ради чего, собственно, и проводилась. Уровень коллективизации там был от 16 до 25 %, в других сельскохозяйственных районах ниже — 5,5–7,5 %, и совсем низким — в потребляющей полосе, сельское население которой являлось основным кадровым резервом для промышленности, так что спешить тут особенно было некуда.

В Средней Азии передовыми стали хлопководческие районы. Что вполне объяснимо, поскольку они были жестко привязаны к государственной ирригационной системе [265]. За ними шли зерновые районы и почти не было колхозов на территориях кочевого скотоводства — что тоже неудивительно. В Средней Азии колхозы объединяли почти одну бедноту (до 90 %) — но там и расслоение крестьянства было куда более жёстким.

Ну вот, сейчас самое время бы остановиться, оглядеться, привести в порядок уже созданные колхозы, чтобы не пугали окрестное население склоками и бесхозяйственностью, и через годик сделать еще один шаг… а может, и просто подождать, пока люди, увидев преимущества новой системы хозяйствования, сами пойдут в колхозы.

Но вместо этого…

А вот теперь — рванули!

Мы повернём тебя

в пол-оборота, земля.

Мы повернём тебя

круговоротом, земля.

Мы повернём тебя

в три оборота, земля,

Пеплом и зёрнами

посыпая.

Владимир Луговской. Пепел