Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы

Латвийский шпионаж продолжался и в дальнейшем. Так, в апреле 1935 года в НКВД Белоруссии поступили данные, указывающие на причастность к разведывательной деятельности коммерческого агента по передаче бригад латвийских железных дорог подданного Латвии Вольдемара Перштейна.

2 июня во время очередного посещения Перштейном станции Бигосово он был задержан и обыскан. При нём были обнаружены два подлинных разведывательных задания, составленные начальником Индринского поста латвийской разведки Бергмансом. Задания предусматривали сбор сведений о составе Полоцкого гарнизона, аэродромов, мотомеханизированных частей РККА и артиллерии.

Будучи уличён найденными при обыске документами, Перштейн на первом же допросе сознался, что является агентом латвийской разведки, и был завербован Бергмансом в октябре 1934 года. В ходе следствия Вольдемар Яковлевич сдал ещё троих латвийских шпионов [460] .

Думаю, изложенного вполне достаточно, чтобы читатель мог оценить масштабы агентурной работы, которую вели против Советского Союза его «миролюбивые» соседи. В такой ситуации становятся объяснимыми и порой излишняя подозрительность органов НКВД, и, увы, неизбежные ошибки. Тем не менее, даже из вынесенных приговоров видно, что в каждом конкретном случае советский суд стремился выяснить действительную роль каждого из подсудимых и отнюдь не собирался без разбора ставить всех к стенке. Вопреки расхожим штампам, навязываемым нынешней пропагандой, многие обвиняемые в шпионаже отделывались лёгким наказанием, а то и вообще выходили сухими из воды. Именно их духовные потомки впоследствии развалили нашу страну и сейчас судорожно пытаются представить невинными жертвами тех, кому не удалось этого сделать раньше.

Глава 3. Массовые необоснованные реабилитации

Как мы видим, далеко не все осуждённые при Сталине пострадали незаслуженно. А значит вместо того, чтобы огульно объявлять их «невинными жертвами», с каждым таким случаем надо разбираться индивидуально.

Здесь возможны два подхода: «по закону» и «по совести». В чём разница между ними?

В русских народных сказках постоянно употребляются разнообразные языковые штампы – «красна девица», «добрый молодец» и т. п. В «сказках», рассказываемых обличителями Сталина, тоже присутствуют устойчивые словосочетания: репрессии у них обязательно «незаконные», а жертвы репрессий– «невинные». Однако чем определяется «законность» или «незаконность» приговора, если отбросить эмоции? Очевидно, соблюдением или несоблюдением формальной юридической процедуры. То есть, если человек осуждён согласно действовавшему тогда законодательству за совершение деяния, считавшегося в те времена преступным, – значит, он осуждён законно. Ну а если вина его не доказана – значит незаконно. Когда же мы говорим о «виновности» или «невиновности», то здесь вопрос ставится так: а заслуживал ли данный персонаж стенки или тюрьмы с точки зрения справедливости?

В идеале оба подхода должны давать один и тот же результат. Однако на практике так происходит далеко не всегда. В самом деле, разве заслуживает осуждения, например, поступок Михаила Малюкова, влепившего пощёчину Горбачёву во время приезда того в Омск 24 апреля 1996 года? А вместе с тем, он был привлечён к уголовной ответственности по статье 206, часть 2 за хулиганство. С другой стороны, разве не очевидно, что почти все нынешние «владельцы заводов, газет, пароходов» по справедливости должны немедленно отправиться на нары, поскольку собственность, которой они «законно владеют», украдена ими у предыдущего собственника – советского народа.

Реабилитация на конвейере

Стыдливые антисоветчики

Однако вернёмся к нашим баранам, то есть «невинным агнцам» – жертвам сталинских репрессий. Легко убедиться, что с юридической точки зрения процедура их «реабилитации» совершенно некорректна. Возьмём основополагающий документ – Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года:

«Статья 5.

Признаются не содержащими общественной опасности нижеперечисленные деяния и реабилитируются независимо от фактической обоснованности обвинения лица, осуждённые за:

а) антисоветскую агитацию и пропаганду;

б) распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный или общественный строй;

в) нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви;

г) посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов;