Стая гадких утят

– Ну, это уж мы решим без него… потом, – отмахнулась Яна.

– Отчего же? – взвился Лебедев. – У меня на тебя надежды нет! Я бы хотел желтые и синие незабудки.

– Будет сделано, – все еще смущаясь, ответил директор.

Яна поняла, что больше ломать комедию не может, и решила «взять быка за рога».

– А я где-то слышала, что вы берете в обслуживающий персонал уголовников? Это правда?

Виктор Романович сморщил все свое пухлое лицо, словно его заставили жевать лимон без сахара, да еще целиком.

– Как уголовники? – ахнул Василий Николаевич. – Ты мне ничего не говорила! Я не хочу, чтобы за мной почившим ухаживали рецидивисты! Предпочитаю видеть добропорядочных и законопослушных граждан, как я! – Его возмущение было весьма правдоподобным.

– Минуточку, любезнейший! Все не так, как вы себе представляете! – забеспокоился Виктор Романович. – Во-первых, вы же видите, какой на моем кладбище великолепный уход. Люди, отсидевшие в тюрьме и на зоне, не всегда становятся законченными злодеями, это распространенное заблуждение. Очень многие, наоборот, осмысливают свою жизнь и свои поступки и встают на путь исправления, даже приобщаются к православию, к религии. И вот выходят они на волю с твердым убеждением встать на путь истинный, и что их ждет? Полное непонимание, отчуждение и отсутствие работы, с помощью которой они смогут встать на ноги, создать семью. Бог прощает, а мы, люди, к сожалению, нет. И это плохо! Надо меняться! И вот нашлись единомышленники, которые объединились через Интернет в сообщество. Оно по доброй воле помогает оступившимся людям, дает им шанс в жизни, и, будьте уверены, девяносто процентов этот шанс не упустят. Потому что понимают: если здесь они нахамят и вылетят с работы, то в другом месте их уже не возьмут. Следовательно, они опять лишат себя возможности выжить в мире людей, и у них останется один путь – вернуться на зону. Я, как работодатель частного предприятия с ограниченной ответственностью, со своим уставом и своими личными соображениями, тоже участвую в этой программе реабилитации. Мы не даем бывшим заключенным деньги, еду, жилье, мы даем им работу с хорошей зарплатой, мы не отворачиваемся от них, как от изгоев, а следовательно, даем им хороший шанс заработать себе все то, о чем я говорил, честным путем. Я ясно выражаюсь? Эти люди очень старательно работают, дисциплинированны и уважительно относятся к покойникам. Они сами где-то переступили грань между жизнью и смертью, поэтому к работе на кладбище относятся серьезно и уважительно.

Яна подняла глаза к небу:

– Я сейчас заплачу, раскаявшийся убийца высаживает цветочки на могиле.

– Зря иронизируете, – нахмурился Виктор Романович.

– Я пошутила… Вы метите на премию по благотворительности?

– Премии не надо, а вот налог мне уменьшили за участие в этой программе. Так что и выгода есть, – вынужден был согласиться директор кладбища.

– А почему вы не задаете мне самый главный вопрос? – спросила Яна.

– А какой вопрос, по вашему мнению, главный? – с испугом посмотрел на нее директор кладбища.

– Как мы на вас вышли?

– Думаю, кто-то порекомендовал, раз у вас такая нестандартная ситуация. Вашу проблему решат только в частном порядке, – предположил директор.

– А вот и нет! – Яна хотела казаться непринужденной и естественной. – Мне посоветовал обратиться к вам ваш работник. Он же и рассказал, что вы берете на работу осужденных.

– Работник? – удивленно вскинул брови Виктор Романович.

– Я немного преувеличила. Он – работник, но совсем неопытный. Женя вчера устроился к вам на работу.

– Женя? – Директор кладбища явно ушел в прострацию.

– Евгений Артурович, осужденный на год условно. Он устроился к вам и с большим восторгом сообщил, что здесь смогут удовлетворить любые наши странности. Он-то знал, что я – дама денежная и что мой любимый при смерти, – щебетала Яна, не замечая, что директор не реагирует на ее речь. Он словно окаменел.

– Виктор Романович! – несколько раз пришлось повторить Яне, чтобы он вздрогнул.

– Я? А?

– Вы слышите меня?

– Да…

– Так я вас спрашиваю…

– Да…

– Где мой друг Женька? Я бы хотела с ним поговорить.

– Я не занимаюсь слежкой за своими сотрудниками, – ответил директор кладбища. – Но про вашего Женю могу сказать…

– Что?

– Вчера я принял его на работу, это правда. Он мне показался симпатичным, приятным парнем…

– Он такой и есть, – кивнула Яна.

– Вот… А сегодня он на работу не вышел.

– Как не вышел?

– Так… Не вышел, и все. Просто его что-то не устроило, и он не счел нужным ставить меня в известность по этому поводу… Не очень красиво, но вполне законно.

– Но как же так? – не сдавалась Яна. – Дома его нет, телефон не отвечает…

– Я не знаю. – У директора кладбища было лицо абсолютно честного человека. – Я его видел один раз, а для вас он – друг. Вот вы и думайте, куда он мог деться.

– Как-то странно получается: пришел к вам на работу человек, а на следующий же день пропал, – подал голос Лебедев.

– Не вижу ничего странного, – сухо ответил директор. – Еще вопросы есть? – Он как-то собрался, и взгляд стал жестче и настороженнее.

– Есть! – с вызовом ответила Яна.

– Какие?

– Где Женька?