Стаб

Бугаю стрелять вот так сразу никто не дал. Он несколько раз разобрал и собрал автомат, что казался детской игрушкой в его лапах. После следуя командам Феррума, здоровяк усердно изображал, как стреляет по мишени, имитируя все необходимые действия. То есть вставал в стойку для стрельбы стоя, присаживался на колено, укладывался на брошенный, на землю коврик из пенки, передергивал затвор, целился и делал вид, что осуществляет несколько выстрелов. После отмыкал магазин, словно у него закончились патроны, совал его в карман, а вместо него присоединял второй, тоже полностью пустой магазин. Далее снова следовало досылание патрона в патронник и имитация стрельбы. По окончании, доклад и демонстрация пустого патронника и магазинов.

Всё это время Хот свысока смотрел на своего нового товарища, хотя ещё совсем недавно, только не тут, а на кластерах он занимался ровно тем же самым. Старшина не проявлял большой фантазии в обучении и учил сам, так как по его воспоминаниям учили его еще армии, что было довольно давно, но впрочем, ничуть не забылось.

Когда Ферр убедился, что Бугай все действия с оружием делает правильно, то показательно сам отстрелял два раза по половине магазина с перезарядкой, но без каких-то тактических изысков. Просто по-солдатски. Всеми этими тактическими способами перезарядки Феррум не владел и относился к ним с некоторым подозрением. После, точно это же упражнение из положения лежа, по командам старшины, проделал Хотэй и наконец, пришел черёд здоровяка. Бывший милиционер буквально стоял над ним, не давая Бугаю сделать ни единого лишнего движения, как когда-то над самим старшиной стоял его армейский сержант. Получилось все как надо и мужчины решили, что для первого урока хватит.

Глава 6. День 116

Утром. Ровно в 6:00 по стабскому времени, мирный быт апартаментов класса контейнерный люкс на трех солдат, наполненный тихим сопением Бугая и похрапыванием Хотэя, разорвал сигнал к побудке. Мерзкий электронный звук раздавался на улице, но легко проникал сквозь стены со слабой звукоизоляцией, вызывал желание закрыть уши руками и бежать, куда подальше от этого всего.

— Подъем, обезьяны шелудивые!!! Или я приду к каждому лично и пну под сраку так, что говно изо рта вылетит!!! — орал чей-то голос, на порядок усиленный мегафоном.

— Что такое? — стал точно большой сонный ребёнок тереть глаза здоровяк, попавший под шефство Феррума.

— Давайте быстро одевайтесь. Это тут так первый день начинают, — вскочил с постели старшина, подозревавший, что что-то около этого и будет.

— Если через пятнадцать минут какой-то выкидыш пустыша не будет стоять передо мной, то я его засуну обратно в ту сраку, из которой он при рождении выпал, — продолжал голосить через мегафон их только обретенный наставник и воинский начальник.

Будильники завели и соответственно встали до подъёма всего несколько человек. Феррум тоже вчера думал о будильнике, но так его и не приобрел. Сначала в городе болтал с жаловавшейся на судьбу поломойщицей и уборщицей уток, но все же решившей потерпеть и продолжить трудиться в госпитале Пандой. Потом ходил в Продажную любовь. В этот раз Эбэну в зале Ферр не нашел, но не расстроился и присмотрел другую женщину торговавшую любовью. Сейчас выбор пал на роскошную блондинку с грудью четвертого размера, говорившую с финским акцентом и облаченную наподобие фэнтезийное воительницы. Топик с закосом, броне лифчик, стринги с поясом с какими-то бляшками и какая-то диадема с крылышками, видимо заменявшая шлем. Все блестит, но не звенит.

За эту полуголую валькирию пришлось отдать две горошина за час и в итоге старшина решил, что оно того не стоило. Дама делала все с огоньком, и умений ей хватало, да вот только она все равно чем-то уступала чёрной полукровке. Складывалось впечатление, что имеешь дело с дешёвой копией. В итоге Феррум не провел в комнате и часа, за который заплатил. Сделал свое дело, удовлетворился, разрядился и ушёл. В этот раз он, сидя на лавочке под фонарём дожидался Хотэя. Благо тот тоже снял женщину на час, и продлевать не стал. Оттуда они прямиком отправились в ВЧ, и про будильник старшина вспомнил, когда прошел через КПП. Возвращаться не стал, поскольку время подходило к его закрытию, и без специального пропуска, какой есть только у штабных посыльных, офицеров и бойцов КБС их никто бы не пустил. Вот получившийся и закономерный итог. Просыпаются от рева сирены и под крики в мегафон.

Довольно быстро собравшись, Феррум с товарищами выскочил из контейнера. Бугай на ходу застегивал брюки, при этом держа в руках ремень с фляжкой с живцом и волоча под мышкой свой топор. Феррум застегнул пояс с револьвером и забрал у здоровяка топор, дав тому возможность нормально использовать обе руки. В итоге они оказались на построении далеко не последними и экипированными излишне. Никто из их троицы не поинтересовался как, в какой одежде, строиться заранее, а самые прозорливые это сделали и стояли на улице обнаженные по пояс сверху.