СССР. Незавершенный проект

Потому что подобное предположение было основано, по меньшей мере, на двух ложных предпосылках. Первая из них состояла в отожествлении наших условий с западными, а искусственно сформированный из криминала российский правящий класс с законопослушным западным предпринимательским классом. Между тем, в реальности российский бизнес действует совершенно иначе. Свои цели он достигает не путем технического прогресса и развития экономики, а создания криминальной инфраструктуры с вовлечением в неё правоохранительных органов и установления своего контроля над финансовыми потоками и рейдерского захвата чужой собственности. Отсюда разные результаты бизнеса в России и на Западе.

Вторая предпосылка ложной надежды на высокую результативность замены общественной собственности частной базировалась на том, что первая в отличие от второй является якобы «ничейной», а потому она не может содержать необходимые стимулы роста. И здесь всё оказалось иначе. «Ничейной» собственности не может быть по определению. Если собственность, то она всегда чья-то. Если субъекта нет, то и собственности нет. Общественная собственность такая же реальная категория как акционерная собственность, где функция управления отделена от функции собственности. Также было и при советской системе. Одним из её пучков было то, что она определяла функцию непременного служения бюрократии общественным интересам. Это особенно относится к добрежневскому периоду советской истории, когда существовал особо строгий контроль над деятельностью бюрократии.

По этой причине, при всех пороках советского социализма, на мой взгляд, его никак нельзя считать государственным капитализмом. При всех отклонениях от своего исходного идеала, советское общество было антикапиталистическим и, как верно его оценивал Л. Троцкий, находился лишь на стадии «переходном к социализму». Таким же, по нашему мнению, является и современный Китай.

Переходный характер советского социализма определял и морально-политическую физиономию его правящей бюрократии. Как мы старались показать выше, в неё закрались перерожденческие черты, роднившие её с капитализмом, но у неё сохранились и функции общественного служения, роднившие её с социализмом. При всей своей противоречивости советская бюрократия выгодно отличалась от новоявленной буржуазии постсоветских государств. В то время как нынешний правящий класс, как уже отмечалось, полностью сосредоточен на том, чтобы нажить себе как можно больше, советская бюрократия, даже на стадии своего разложения стояла на страже интересов страны и народа. В результате советская страна росла и крепла, а прежде отсталая Россия превратилась во вторую державу мира. В этом немалая заслуга тех, кто руководил созданием советской индустрии. При всех пороках общественной системы советские руководители разного уровня отдавали все свои силы и талант не личному обогащению, а служению своему народу.

О нынешнем правящем классе ничего подобного нельзя сказать. Как раз наоборот, результаты его хозяйничанья выгодны для него самого, но печальны для страны и народа. Криминальными способами можно было обогатиться, но нельзя двигать технический и социально-экономический прогресс. Преодолеть же свою криминальную природу он также не может, как советский правящий класс не мог преодолеть свою бюрократическую природу. Как нынешний правящий класс непрерывно поднимает шум и гам против коррупции, так и советский правящий класс поднимал это против бюрократии. Но ни в том, ни в другом случае успеха быть не могло, ибо, как отмечалось выше, сущность каждого данного общества неизменна. Как советский бюрократизм вырос из насильственной диктатуры, так нынешние криминал и коррупция выросли из насильственной приватизации, а потому при неизменности существующей системы противоядия не бывает.

При несомненных отличиях существуют также глубокие сходства между советским и постсоветским обществами в виду общности их культурой почвы. Верность догме диктатуры пролетариата как способу строительства социализма предопределила антидемократизм советского общества. Не будь её мы, скорее всего, нашли бы путь демократии. Верность догме приватизации как способу создания рыночной экономики предопределила криминальный характер нашего общества. Не будь её мы, скорее всего, нашли бы путь к созданию правового государства, что также в рамках нынешней модели экономики нам не светит.