Срывая маски

— В сложившейся ситуации вижу только один, не самый банальный выход. Хозяин этой штуки живет… в общем, я знаю, где он живет. Я отправлюсь в Англию и отдам ему ожерелье.

— Но меня не выпустят из страны.

— А ты никуда и не едешь. Спрячешься здесь.

Бродячий цирк самое подходящее для этого место. Надо поторопиться, вот и все.

— Ник…

— Что?

— Ты мне поверил?

— Не надо было? Ладно, разберемся. Сейчас тебе придется зайти в свой номер и взять документы и вещи.

— Но Аманду Моретти ищут.

— Просто возьми их, хорошо?

— Ладно.

Аманда легко поднялась на ноги, но вместо того, чтобы пойти к балконной двери, подошла к Нику и поцеловала его в щеку. Он ошалело уставился на нее, а зеленоглазая красавица невесело улыбнулась и отправилась собираться…

Глава 8 Побег

Вещей у нее оказалось немного. Даже удивительно, учитывая, что перед Ником стояла молодая девушка. Аманда взяла только самое необходимое и позаботилась о том, чтобы это необходимое было и удобным, и неприметным.

Черные джинсы, легкие теннисные туфли, черная футболка и темно-серая ветровка преобразили девушку. Нет, она ничуть не утратила своей привлекательности и грациозности, но теперь, без макияжа и элегантного платья, Аманда выглядела едва ли не моложе своих восемнадцати лет. Ник тихонько вздохнул. На его небритой щеке горел ее поцелуй…

Он открыл рот, чтобы сказать «Пора!», как вдруг в дверь с силой постучали. Аманда подпрыгнула от испуга, но не издала ни звука, лишь секундой позже прошептала:

— Кто это, как ты думаешь?

— Не знаю, но сдается мне, это не горничная со свежими полотенцами. Вот что, давай на балкон. Если это полиция, то сад, конечно, оцеплен, но попробовать стоит.

— Если?

— Чему ты удивляешься, сестренка? Видела, сколько народу положили возле фургона? Думаю, твой Узкий просто-напросто подобрал ожерелье и смылся, а раз так — вполне вероятно, что оставшиеся дружки Узкого будут от этого не в восторге.

Словно в подтверждение этих слов раздался выстрел. От двери брызнул фонтан щепок, и Ник не стал больше раздумывать. Он толкнул Аманду в сторону балконной двери, сам метнулся к чемодану, выхватил «марли» и, не целясь, пальнул в сторону коридора. После этого выбежал на балкон, помедлил мгновение, стараясь не думать о том, что может валяться в этой темноте на месте их приземления, и прыгнул.

Только врожденная сдержанность помешала Нику Картеру сказать все, что он думает по поводу своего возраста, простреленной десять лет назад ноги и высоты здешних балконов. Он лежал и смотрел, как прыгает Аманда. Легко, словно у нее крылья за спиной. Она сгруппировалась абсолютно автоматически, небрежно, приземлилась на ноги и тут же выпрямилась, стройная, легкая, стремительная… Светлые волосы, забранные в тугой хвост, даже не растрепались.

Она помогла Нику встать, и они помчались вглубь сада, то и дело ожидая яркого света в лицо и окрика полицейских. Ни того, ни другого — и вскоре Ник, мысленно проклиная тех, кто строит такие высокие заборы, пыхтел, стараясь угнаться за Амандой, которая поднималась по забору, как по лестнице.

Им везло отчаянно, немыслимо, невероятно, потому что и на улице они тоже никого не встретили. Пробежали какими-то дворами, выскочили на залитые огнями Елисейские Поля, пробежали и их, углубились в темные улочки…

О том, что осталось позади, они не говорили. Ник был практически уверен, что в номер к нему ломились бандиты, а не полиция, Аманда думала, что теперь Ник тоже вне закона и, значит, им не придется расставаться. Почему-то ей очень не хотелось с ним расставаться, с этим большим, кряжистым, немолодым мужиком, косолапо, но довольно легко бежавшим рядом с ней. Аманда сама не знала почему. Быть может потому, что Ник Картер так безоговорочно и спокойно взялся ей помогать? Или потому, что у него были такие удивительные, лучистые серые глаза…

Жофре вышиб дверь номера ногой — благо, мальчики уже сделали основное и расстреляли дверной замок. В номере англичанина горел свет, на полу валялись вещи, на кровати стоял распахнутый чемодан. Жофре подошел, вывернул остатки вещей на пол. Вот оно! Желтый конверт.

Он хладнокровно просмотрел фотографии Манон, чуть задержался, рассматривая документы англичанина. Николас Картер, импресарио…

Портье шепнул, что больше всего этот импресарио смахивает на чикагского головореза. Неужели Манон подстраховалась и наняла еще кого-то?

Один из людей Жофре прошел через балкон в соседний номер, тот, в котором должна была проживать маленькая сучка с хорошенькой попкой. Почти тут же оттуда раздался изумленный вопль:

— Жофре, иди сюда! Здесь Жорж.

— Что за черт! Я же в него попал!

— Это точно. Попал, и неплохо попал, он уже холодный.

В несколько не слишком грациозных шагов Жофре достиг соседнего номера и с необычным для его комплекции проворством опустился на колени перед трупом Жоржа Дюпре. Его толстенькие и коротенькие пальчики шарили по карманам с ловкостью старого карманника, каковым, собственно, Жофре и начинал, лет сорок пять тому назад, в Марселе.

Через некоторое время он выпрямился, постоял, а потом с яростью пнул мертвое тело ногой.