Срывая маски

– А, ты же не знаешь. Борис – муж Евы – пару месяцев назад покончил жизнь самоубийством, – я еще не успел привыкнуть к замужеству «любимой», как узнал о ее вдовстве, – Даже не знаю, что там у них произошло. Но сестра после этого вообще не хотела никого видеть. Мы с родителями решили, что переживает. Не лезли. Однако ее игнор в парке стал точкой кипения. Я сначала обиделась и решила больше с ней не общаться, но спустя время собралась выяснить отношения. Так как ее номер не отвечал, приехала к дому Евы – и тут же соседки поделились новостью, будто сестра бросилась под машину. Сама, представляешь?

Нет, я не представлял. Девушка казалась счастливой. По крайней мере, я все для этого делал. И только в последнюю нашу встречу заметил грусть в ее глазах. Но даже подумать не мог, во что это выльется. Считал Еву близким человеком. Чувствовал в ней родственную душу. Верил каждому слову. А оказалось, что, даже если у любимой и были проблемы, она не захотела этим со мной делиться. Потому что не доверяла? Или считала, что это не мое дело? Но хуже всего, что она не подумала обо мне, когда бросилась под машину. Решила просто уйти, ничего не сказав. Потому что ничего не держало? Никто не держал, получается? Предательница.

– Я начала обзвон больниц – и вот оказалась здесь, – как через толщу воды, доносился голос Снежаны. – Бедная моя сестренка. Так любила мужа, что после его смерти потеряла смысл жизни.

Почувствовал укол ревности к мертвому мужчине, а еще – себя третьим лишним. Что я вообще делал во всей этой истории? Какое место занимал? Попытался отбросить эмоции и рассуждать логически.

Снежана ведь не знала всех подробностей. Хоть версия о страданиях по умершему мужу и звучала правдоподобно, но зачем тогда было представляться другим именем и пытаться отравить моего отца? Да и было кое-что еще, что никак не вписывалось в теорию: буквально на днях Ева сказала мне, что любит. Чтобы усыпить бдительность? Но я и так слепо ей верил. И то, как она смотрела в тот момент, казалось искренним.

– Кстати, Даня, а откуда ты знаешь мою сестру? – недоверчиво сощурила глаза Снежана.

– Мы много общались в последнее время, – бросил ей. – Дружили.

Самому стало смешно от сказанного. Заебись, блядь: лучшие друзья.

Заметно было, что девушка не поверила, но от комментариев воздержалась.

Продолжал суетливо складывать пазлы в голове: суицид мужа Евы, наши прогулки и предупреждения любимой, чтобы держался от нее подальше, беготня туда-сюда, попытка отравить отца, слезы и фраза, будто ее убьют, «как и его», желание покончить жизнь самоубийством. Похоже, у девушки были огромные проблемы. Настолько большие, что она не нашла другого выхода их решить, кроме как умереть.

Если теория верна, то большая удача, что я нашел Еву раньше тех, кто за ней стоит. А еще это означало, что нужно как-то ее защитить. В государственной больнице девушка находилась в опасности.

– Нужно забрать Еву отсюда, – озвучил окончание мысли.

– Что? – не поняла Снежана.

– У меня есть деньги и связи, поэтому могу организовать ей лучшие условия для лечения, – пояснил шатенке, решив не посвящать в истинную причину такого предложения.

– Ясно, – на ее лице отразилась враждебность. – Ты из тех, кто думает, будто все можно купить.

Словно поставила диагноз.

– А если и так? Тем более, я не предложил ничего плохо. Так будет лучше для Ли… Евы, – нажимал я.

– Послушай, Даня, – встала в позу Снежана. – Я тебя вообще впервые вижу. И у меня нет оснований верить хоть одному твоему слову. Не знаю, что связывало вас с сестрой, но до сегодняшнего дня ты даже имени ее не знал.

Попытка спорить вызвала лишь больше негатива со стороны Снежаны. Когда девушка наконец ушла, решил добиться задуманного через главного врача больницы, но он ни за какие деньги не согласился помочь.

– Если бы у Евы не было родственников, мы бы пошли Вам на уступки, но они есть и в любой момент могут поднять бучу из-за моего самоуправства. То, о чем Вы просите, подсудное дело, а мне все-таки хотелось бы встретить скорую пенсию на даче с внуками, а не за решеткой, – будто извиняясь, улыбнулся мужчина. – Единственное, чем могу Вам помочь, так это предоставить список лекарств, необходимых для скорейшего выздоровления Евы. Сами понимаете, государственная больница не может позволить себе закупать такие. Они действенные, но очень уж дорогие. Конечно, если все-таки сможете договориться с ее родственниками, обещаю осуществить перевод в другую больницу в максимально короткие сроки.

Договоришься тут. Без вариантов.

– Давайте список, – стиснув зубы, пробубнил я, как вдруг осенило: – Кстати, могу я посмотреть личные вещи Евы? Больше всего меня интересует телефон.

– Нет, – отрицательно покачал головой главврач, не поднимая глаз от тетрадного листка, на котором тщательно выводил какие-то иероглифы. – Эта привилегия также позволена только родственникам. Но, если это Вас успокоит, телефон не уцелел в аварии, – и протянул мне «клинопись».

– Спасибо, – понял я, забирая листок и наспех просматривая список.