Срубить крест

В нескольких шагах от меня торчало копье Рюделя, воткнувшееся в какой-то предмет. Я пригляделся - это был мой шлем, расколотый ударом. Волшебное копье все-таки настигло свою цель.

Постепенно начали возникать звуки - чудовищный рев на трибунах, восторженный вопль Юлика, с разбега кинувшегося мне на грудь. Меня целовали, колотили кулаками, жали обе руки сразу. На миг мелькнули полные слез глаза Леннады, потом Фей снова сграбастал меня в объятья.

И тут все оборвалось. Тишина упала на поле мгновенно, и это было так неожиданно, что все мы сразу повернулись к трибунам.

От королевской ложи, протягивая ко мне руки, бежала Тина... Нет, Ганелона.

Обманутое глазами сердце на миг остановилось, чтобы тут же расплескаться упругими толчками. Это была не Тина, это бежала совсем чужая девушка, которая к тому же любила другого.

Бежала повелительница планеты, принцесса, право на руку которой принадлежало теперь мне. Роботы пропустили ее.

Полный ужаса крик Леннады раздался за моей спиной. Я услышал одно только слово: "Нет!..", наполненное мучительной болью, и странный, ни на что не похожий звук. Отпрыгивая и выхватывая из ножен меч, я увидел, как оседает на землю Леннада, цепляясь слабеющими пальцами за плащ Рюделя, как, переступая через преградившую ему путь девушку, он поднимает надо мной обагренный кровью Леннады меч, в припадке ярости хрипя что-то нечленораздельное.

Рюдель был в латах и с мизерикордом в левой руке, а я - в легком тканевом скафандре. Но у меня был Эскалибур, и к тому же я не привык отступать ни перед кем. Я отразил удар Рюделя встречным ударом, и его разрубленный меч отлетел в сторону. Уже поняв, что все потеряно, он тем не менее метнулся ко мне, чтобы ударить стилетом. Я опередил его. Я все еще не хотел его убивать и ударил по голове плашмя. Он закрылся бронированной рукой, и это помогло ему устоять, но второй и третий удары свалили его наземь.

- Помогите Леннаде! - закричал я. - Есть тут врач? Где роботы? Где Петрович?

И тут я вспомнил про блок-кольцо. Обездвиживая кавалера Робота, я обездвижил и Петровича!

Мгновенно я переключил кольцо. Подбежали бабушкины телохранители.

- Бабушка, ее надо на Землю! Может быть, ее спасут!

Роботы уже заклеивали страшную сквозную рану девушки, делали ей уколы. Подоспевший Петрович стоял рядом, что-то толкуя мне о сбежавшем судье, но я не слушал его. В тот момент, когда один из роботов поднял Леннаду, чтобы нести к "Грифу", Петрович сказал мне, что Рюдель очнулся.

Я подошел к нему. Он чуть приподнялся на локте и судорожно шарил пальцами по завязкам панциря - видимо, хотел освободиться от брони. Кожа на голове была рассечена моими ударами, и лицо заливала кровь, но он засмеялся.

- Ты победил, рыцарь Черной Башни, кавалер Алексей Северцев, - сказал он, и лицо его исказила гримаса. - Жаль, я не смог прикончить тебя. Если бы не эта девчонка... Я был уверен, что она заодно со мной.

Ему наконец удалось развязать ремешки кирасы. Я глядел на движения его пальцев, еще не понимая, что все события этого бурного дня - ничто по сравнению с ужасом, который настигнет планету через несколько секунд.

- Можешь править, Алексей! - закричал он. Его рука скользнула под броню. Король Алексей, повелитель планеты мертвецов! Ха-ха-ха!

Его смех был страшен и отвратителен. Как я жалел потом, что не зарубил его в этот момент!

Резким движением он вырвал руку из-под кирасы, и я увидел в его кулаке небольшую коробочку, из которой выскочила и развернулась крестообразная антенна.

- Пусть все умрут! Все! Bce-e-el - страшно закричал он.

Невероятное подозрение шевельнулось во мне. Но оно было настолько чудовищно, что понадобилось несколько мгновений, чтобы человеческий разум осмыслил его, а этих мгновений у меня уже не было.

- Пошли сигналы, - сказал Петрович. - Примерно сто сигналов в секунду...

И в этот момент последняя тайна Изумрудной открылась мне За кратчайший миг я вспомнил и сопоставил все: гибель художника Летура в черноморских волнах, бесшумную смерть водителей поезда смерти, пять сигналов подряд вчера и смерть пяти придворных, охранявших конюшню, наконец, привезенный Рюделем коммутатор...

- Какой пеленг, Петрович? - закричал я. - Это Крест! Ты помнишь его? Это он!

- Пеленг указывает на Крест, - Петрович еще ничего не понимал. - Точность в пределах ошибки...

- Петрович, сруби Крест! - я кричал, потому что коса смерти уже замахнулась над трибунами, над городом, над всем полумиллионным населением Изумрудной, и с проклятого рюделевского коммутатора шло по сотне смертоносных импульсов в секунду. - Крест - это смерть! Сруби его! Всем роботам - огонь по Кресту!

Холм, на котором располагался радиохрам, был хорошо виден отсюда. Роботы ударили по нему все разом. Я увидел, как падают деревья на вершине холма, открывая сверкающее перекрестье антенны, увидел, как она рухнула, а секунду спустя большой клуб дыма взметнулся на ее месте, и до нас донесся грохот взрыва.

- Сигналы исчезли, - сказал Петрович.

Я огляделся. На трибунах царила паника - десятки, может быть, сотни мгновенно погибших заставили разбегаться остальных.