Срубить крест

– Ах да… Это когда ты провалила мой проект…

– Пожалуй, не стоит об этом вспоминать, – бабушка явно не хотела говорить в моем присутствии о некоторых своих занятиях. – Взгляни лучше на моего внука. У него есть к тебе вопросы.

– Здравствуйте, дядя Иво, – сказал я.

– Батюшки, неужели это Алеша? – старик даже всплеснул руками. – Слышал, слышал я про твои подвиги. Не женился еще?

– Некогда ему, – вздохнула бабушка. – Спортсмен! В чемпионы метит. Ну, еще профессором стал. Учит лягушек далеко прыгать. Всех девушек этими лягушками распугал.

– Дядя Иво, что это за прибор? – поскорее спросил я, не давая бабусе увести разговор в сторону. Ученый некоторое время рассматривал снимок.

– Не знаю, – сказал он наконец. – Вот антенна мне знакома. Только это устаревшая конструкция. Когда-то, очень давно, ими пользовались для поляризации сигналов. Но лет сто назад появились кристаллические антенны, а еще позднее – молекулярные.

– Дядя Иво, как ты думаешь, для чего на пляже может понадобиться поляризованная передача?

– Такую передачу сложнее подслушать. Подожди, – встрепенулся он, – а зачем это надо? Ведь связь через браслет абсолютно неподслушиваема…

– Вот и я думаю – зачем? – пожал я плечами. – И мне очень хотелось бы получить ответ на мой вопрос… В этот вечер мы долго сидели с бабушкой за столом. Ганелона разрешила мне открыть свой секрет, и я все рассказал бабусе. Про Ганелону, кавалера Рюделя, про вызов в Звездный Совет. Она молча слушала, на задавая вопросов, только хмурилась и поджимала губы – мое повествование ее чем-то очень огорчило, – да барабанила пальцами по столу.

– С Тиной попрощался? – спросила она вдруг

– Тина уехала… – отвечал я виновато.

Я весь день тщетно вызывал ее, а когда соединился с ее квартирой, автосекретарь ответил, что ее нет с городе, что вернется она только через месяц.

– Когда ты отбываешь? – спросила бабушка.

– Завтра утром.

– Завтра утром… – она забарабанила еще быстрее. – Завтра утром…

Она подошла к пульту, ткнула пальцем, и тотчас из экрана раздался знакомый голос.

– Слушаю вас, Евдокия Адамовна.

Я удивленно посмотрел на экран. Оказывается, моя кулинарка бабуся имеет личный канал связи с комиссаром Звездного Совета. Впрочем, тот тоже, наверно, любит. вкусно поесть. Я знал немало известнейших людей, которые откровенно гордились тем, что им довелось пробовать стряпню моей бабушки.

– Фаркаш, вы с моим внуком уже знакомы, – сердито сказала бабушка, кивая на меня. – Не нравится мне вся эта история с Изумрудной. Вы не находите, что вам давно следовало известить Службу Безопасности?

– Я уже пришел к такому выводу. Моя информация час назад передана в оперативный отдел Службы.

– Этот юноша завтра отбывает. Какие меры безопасности приняты?

– Утром ему будет вручен несъемный браслет Службы Здоровья. На ВП-станции Изумрудной объявляется режим повышенной готовности с круглосуточным дежурством. На случай возможных передвижений Северцева в другое полушарие дополнительно подвешены два автоматических стационарных спутника, которые обеспечат ему связь со Станцией в любой точке планеты. К утру будет закончено дублирование канала ВП-связи Земля – Изумрудная.

– А робот?

– Проверен и проинструктирован.

– Вы заблокировали у него цепь Первого Закона?

– Да. И весь Совет, и командные машины – все за то, что риск допустим. Роботы класса ноль сверхнадежны. А Петрович к тому же очень воспитанный, я бы сказал – деликатный механизм. Ему можно доверять.

– Где блок-кольцо?

– Оно будет вручено Северцеву перед отлетом.

– Ну, ладно, – пробурчала бабушка. – По-моему, все правильно. Извините за беспокойство и спокойной ночи. Но утром я вас подниму ни свет ни заря.

– Спокойной ночи, – сказал Фаркаш и погас. Весь этот стремительный разговор я слушал с возрастающим удивлением. Только сейчас я догадался, что моею особой все это время занимались десятки людей – работали, обеспечивали мою безопасность, запускали спутники, беспокоились… Еще больше поразила меня бабушка, которая запросто говорила с одним из самых занятых людей на планете, да причем так, словно требовала от него отчета. Разговор был явно деловой, а не просто дружеский. Но додумать свои мысли я не успел, потому что бабушка так же стремительно, как и Фаркаша, атаковала меня.

– Чувствую, впутался ты в пакостное дело. Не стоило бы тебе туда ездить, да теперь ничего не попишешь – рыцарское слово надо держать. Ох, уж эта мне твоя принцесса – как ее, Ганелона? Надумала же такое… Да ведь тебя на Изумрудной придавят, как цыпленка, ты и пикнуть не успеешь! Отравят, зарежут, пристрелят! А ну-ка, внучек, дай мне позывные твоей красотки…

Она снова ткнула в какую-то кнопку.

– Иван, это я. У меня сейчас состоится один разговор. Есть предположение, что его могут подслушать – наверно, подсунули где-нибудь микрофончик… Так вот, обеспечь мне полную секретность. Заглуши любые передачи от моего собеседника, запеленгуй приемники и выяви их. Проверь, нет ли где записывающих устройств. Если обнаружишь, записи сотри, предварительно переписав, и выяви, кто их поставил. Ты все понял?

– Да, все, – ответил невидимый Иван.