Срочный груз из прошлого

— Аркадий Палыч, — подал голос Молодцов. — Это, конечно, не столько наше дело, сколько смежников из МПС, но я хочу сказать, что подобные странности происходят уже не в первый раз.

— А что? — насторожился Папа.

— Уже три или четыре раза, — продолжал начальник грузового района, — из Сургутского ОРСа отправляют тару в Кисловодск по фактурам на каких попало бланках. Потом, мои приемосдатчики не раз замечали исправления в дорожных ведомостях. И, что самое интересное, все контейнеры с возвратной тарой оттуда шли именно в шестидесятой «Беломорке».

— Вот как? Сошников! Почему я об этом слышу не от вас?

Сошников засунул пальцы за воротник и не очень ласково взглянул в сторону Молодцова.

— Мне об этом его приемосдатчики не докладывали, — подавив вздох, сказал мой патрон.

— Сочувствую, Сошников… Ладно. Сургут, значит, вот оно что… Жаль, что там сейчас все начальство сменилось, никого пока еще не знаю… Так… — Папа собрал на лбу пять прямых морщин; это означало, что начальник принимает решение. — Вот что, товарищи. Придется сделать так. Дело мне это нисколько не нравится, с коммерческим браком шутки плохи, кто бы там чего ни говорил. В общем, надо провести служебное расследование. Отправить человека в Сургут, пусть проследит, как там у них в порту происходит погрузка и отправление груза. Если что, пусть под любым предлогом вскроет контейнер… Отчет — лично мне. Если все будет нормально, акт можно будет уничтожить… Василий Фомич, возьмите его себе… Кого отправим? Я думаю, возражений не будет, если поедет Маскаев? Человек он молодой, наблюдательный и работу знает прекрасно… Согласны, товарищи?

Товарищи были согласны. Я тоже, в общем, не имел ничего против, но был слегка удивлен, потому что инженер Маскаев — это я.

Я сбросил тапки и повалился на диван. Придвинув табурет со стоящей на нем пепельницей, закурил. Вообще-то, Танька не разрешала мне дымить в комнате, но до ее прихода времени было еще порядочно, и я особенно не беспокоился.

Вытащив из кармана билет на самолет, я покрутил его так и сяк — вечно мне кажется, что в кассе что-нибудь да напутали — и начал прикидывать, сколько времени придется проторчать в Сургуте.

По-видимому, послезавтра вечером я уже буду на месте, а «Беломорка» придет в порт… Так, до Сургута километров тысячи две с гаком… Кажется, две двести. За сутки «Беломорка» проходит километров четыреста, значит, всего ей шлепать… Суток пять… Пусть даже чуть больше, учитывая всякие непредвиденные задержки. В общем, тридцать первого мая, к вечеру, думаю, все и выяснится…

Я посмотрел в сторону работающей аппаратуры. Через пару дней припрутся заказчики, а у меня еще восемь бобин не записанных… Сказать Таньке, чтоб следила повнимательнее. Бабки пусть возьмет и не тратит… Хотя все равно ведь купит что-нибудь, не удержится. Знаю я ее… И чтоб ничего там не перепутала. Оригиналы вернуть дяде Геворгу, «Летний сад» — Генке из вокзального киоска, Аллегрову — Володе, Мадонну — Ларисе Ивановне… Не перепутать, только не перепутать… Танька, вообще-то, не должна перепутать, это только я никакой разницы в этих псевдомузыкальных «творениях» не нахожу…

Докурив сигарету, я отправился в кухню и, пока обедал, подумал, что перед выездом обязательно нужно повидаться с этим мастером-студентом, как его… Знобишиным. Надо узнать, как все происходило на самом деле…

Я решил, что Знобишин живет в нашей портовской общаге, и не ошибся. Войдя в подъезд мрачного кирпичного сооружения, я поздоровался с вахтершей, которая, как всегда, мне не ответила, и начал спрашивать про Знобишина. Тетка поначалу проговорилась было, что живет такой в семьдесят шестой комнате, а потом сразу же начала уверять, что этот Знобишин-де сейчас на работе. Я посоветовал ей придумать что-нибудь другое, так как отлично знаю, что он сегодня работал в ночь, и тетка тут же заявила, что нужный мне человек вышел, а куда — неизвестно.

Поняв, что эта старая карга меня наверх не пропустит, я сел ждать на один из стоявших в вестибюле стульев.

Вскоре мимо меня к выходу пробежал какой-то паренек.

— Эй, земляк! — позвал я.

Тот остановился и вопросительно взглянул на меня.

— Слушай, — сказал я, — мне бы увидеть студента Знобишина. Не поможешь?

— Знобишин — это я, — был ответ.

Демонстративно не глядя в сторону вахты, я продолжил:

— Прекрасно. Меня зовут Андрей. — И протянул руку.

— Женя.

Мы обменялись рукопожатием.

— Ты не торопишься? — спросил я.

Он глянул на часы.

— В общем, нет. А что?

— Да поговорить бы кое о чем… Но только не здесь. Здесь есть посторонние, — сказал я достаточно громко.

— Добро. Зайдем ко мне. Сосед умотал куда-то.

— Хорошо.

Мы направились к лестнице, и тут вахтерша завопила:

— Документ, документ оставьте!

Я положил на стойку пропуск.

— Только чтоб не до ночи, — зло шипела тетка. — Опять, наверное, водку жрать, да? Телевизор кто ночью с вахты уволок? Дружки твои, да?

— Ага, дружки, — желчно ответил Знобишин. — Не надо спать на дежурстве.

Оставив бабку пыхтеть и клокотать, мы поднялись в комнату.