Срочно, секретно, Дракону...

Результаты операции, как докладывал позже полковник Оота, были удовлетворительные. Японцам удалось вызнать локальную эпидемию чумы и на несколько месяцев дезорганизовать работу железнодорожного транспорта. Китайцы вынуждены были временно закрыть эту линию. В рапорте Ооты не упоминалось, о том, что жертвами эпидемии стали свыше 2 тысяч мирных жителей.

Летом 1942 года из Харбина отправилась еще одна экспедиционная группа численностью в двести человек. С собою они везли 25 килограммов зачумленных блох и 130 килограммов бактерий паратифа и сибирской язвы.

В Нанкине к харбинской группе подсоединились местные специалисты. Багаж экспедиции пополнился емкостями с бактериями холеры, тифа, чумы и газовой гангрены.

— Наша цель — терроризировать население в районах Юшана, Книхуа и Фукниа с помощью эпидемий, — инструктировал участников группы генерал Исии. — Будем истреблять китайцев как с воздуха, сбрасывая зачумленных блох с самолетов, так и на земле, заражая водные источники бактериями холеры и тифа. Заражение воды поручается диверсионным группам…

Вскоре японские войска, выполняя приказ командования, в спешном порядке отступили на север. Разные были на этот счет комментарии. Одни утверждали, что японцы не выдержали натиска китайских войск, другие — что это всего лишь стратегический маневр, необходимый для подготовки к новому наступлению.

Подлинную правду знали только в высших сферах японского генералитета. На оставленных территориях выполнялся коварный план, целью которого было ввергнуть местное население в хаос эпидемий, чтобы китайские войска вынуждены были долгое время заниматься ликвидацией заразы и приостановили наступление.

Прогнозы эти полностью оправдались, что привело к новому повышению акций генерала Исии.

Тогда же, летом 1942 года, в районы, прилегающие к границе с Советским Союзом, выехал экспедиционный отряд, которым командовал доктор Ида Кноси. На грузовики, кроме провианта и палаток, был погружен полный комплект оборудования для проведения лабораторных изысканий в полевых условиях.

Доктор Кноси и его помощники должны были исследовать, каким образом в определенных климатических условиях можно искусственно вызывать болезни и эпидемии у домашних животных. В частности, местом проведения такого эксперимента было озеро Ханка, минимальная часть которого находилась в границах Маньчжоу-Го, а значительно большая — принадлежала СССР. Пробовали они использовать для распространения заразы и реку Уссури, соединяющую озеро Ханка с Амуром.

Летом 1944 года генерал Ямада Отодзоо — новый главнокомандующий Квантунской армии — посетил “хозяйство доктора Исии”.

После осмотра лабораторий и “производственных” цехов в кабинете генерала Исии Сиро состоялось совещание под председательством самого главнокомандующего.

— …Если говорить о России, — сказал главнокомандующий, — то против русских мы пустим в ход новое оружие. Я пока не знаю всех деталей военной операции, во всяком случае, известно, что первые бактериологические удары будут направлены на крупнейшие города, находящиеся вблизи границы.

Еще и летом 1945 года японские комбинаты смерти работали на полную мощность.

Миллиарды блох плодились и размножались на крысах и мышах. В виварии поступали все новые партии крыс, охотой на которых занималось по меньшей мере несколько десятков тысяч японских солдат. В августе 1945 года только в самом “хозяйстве доктора Исии” находилось более трех миллионов крыс. Тонны смертоносных бактерий хранились в холодильниках.

Мирное население Монголии, Китая, Советского Союза не могло себе даже вообразить, какая страшная опасность висела над жизнями тысяч и тысяч людей — женщин, детей, стариков.

Генерал Исии ждал только приказа.

И вот наконец пришла долгожданная радиограмма из императорской ставки. Радист расшифровал ее, и генерал Исии прочитал совсем не то, что ему хотелось бы:

“Немедленно начать подготовку к полной ликвидации всего технического оборудования и запасов в подразделении № 731 и во всех находящихся в его подчинении филиалах. За подробными разъяснениями обращайтесь в штаб Квантунской армии”.

Генерал Исии провел у себя в кабинете совещание.

— Пришел конец нашей работе, — оповестил он подчиненных. — Политическая и военная ситуация изменилась, и я получил приказ незамедлительно подготовиться к уничтожению всего хозяйства. Не должно остаться никаких следов, по которым можно было бы догадаться, что здесь изготовлялось бактериологическое оружие…

Горели документы, горели здания, горело все, что способно гореть. Научные работники и офицеры заняли места в кузовах грузовых автомобилей. Когда вереница автомобилей покинула территорию подразделения, молодой японец в форме лейтенанта жандармерии включил взрывное устройство. Здание тюрьмы вместе с останками сожженных людей, здание штаба, лаборатории, виварий, холодильники, склады взлетели на воздух. Комбинат смерти превратился в развалины.