Средневековый мир «Игры престолов»

Вероятно, эта поэма была создана на высоком валирийском, и ее должны были учить наизусть все благородные дети в их школьные годы. Она реконструирует ужас, испытанный жителями города – так как никто из Валирии не выжил, чтобы рассказать о каре, равно как некому было рассказать о разрушении легендарной Атлантиды, описанном Платоном в двух диалогах: «Критий» и «Тимей» в 360 году до нашей эры. К сожалению, текст «Крития» неполон и обрывается перед тем, как описывается судьба Атлантиды, но из «Тимея» мы узнаем, что на город обрушились сильные землетрясения и наводнения, и в день и ночь несчастья «воинская сила была поглощена разверзнувшейся землей; равным образом и Атлантида исчезла, погрузившись в пучину». Платон добавляет, что по этой причине «море в тех местах стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший остров». Прибрежного ила конечно же легче избежать, чем свирепых ветров и кипящих вод Дымного моря. В рассказе Платона об Атлантиде примечательно, что, в отличие от валирийцев, атланты были высококультурными и добродетельными людьми, не заботящимися о золоте и роскоши. Дело в том, что их предком был бог Посейдон, и в жилах своих они носили божественную сущность, но со временем божественный элемент смешался с человеческим. Алчность и неправедность завладели ими, и Зевс решил на примере этого города преподать человечеству урок[32].

Мы также можем вспомнить о библейских городах греха, Содоме и Гоморре, на которых «пролил Господь… дождем серу и огонь ‹…›, и вот дым поднимается с земли, как дым из печи»[33]. Бог гневался на жителей этих городов за их непослушание, распущенность и нарушение законов гостеприимства. Разрушение Содома в средневековом представлении было страшнее, чем конец Атлантиды, поскольку сочинения Платона еще не были тогда известны. Паломники в Святой земле могли посетить место, где стояли города, созерцать пустыню вокруг Мертвого моря и попробовать «яблоки Содома», которые выглядели как нормальные плоды, но на вкус были как пепел; эти яблоки упоминаются у путешественников и в английской поэме «Чистота», написанной в четырнадцатом веке. Автор описывает конец Содома в ярких красках – с громовыми ударами, дождем из серы и камней, черным, ужасно пахнущим дымом[34].

Самое близкое к свидетельству очевидца, что мы на сегодняшний день имеем, – это рассказ Плиния Младшего об уничтожении Помпеи в 79 году н. э. в письме к его другу Корнелию Тациту, написанном несколько лет спустя:

На суда уже падал пепел, и чем ближе они подъезжали, тем горячее и гуще; уже куски пемзы и черные обожженные обломки камней, уже внезапно отмель и берег, доступ к которому прегражден обвалом. ‹…› Тем временем во многих местах из Везувия широко разлился, взметываясь кверху, огонь, особенно яркий в ночной темноте[35].

Во втором письме Плиний рассказывает:

Я оглядываюсь назад: густой черный туман, потоком расстилающийся по земле, настигал нас. «Свернем в сторону, – говорю я, – пока видно, чтобы нас, если мы упадем на дороге, не раздавила идущая сзади толпа». ‹…› опять темнота, опять пепел, густой и тяжелый. Мы все время вставали и стряхивали его; иначе нас засыпало бы и раздавило под его тяжестью. Могу похвалиться: среди такой опасности у меня не вырвалось ни одного стона, ни одного жалкого слова; я только думал, что я гибну вместе со всеми и все со мной, бедным, гибнет: великое утешение в смертной участи[36].

Валирийцы исчезли с лица земли, но оставили после себя богатое наследие: прямые дороги (вроде римских), соединявшие некоторые крупные города Эссоса, «прямые как стрелы» (ТД, Тирион II, 90), и их дочерние города – теперь Вольные города, которые мы посетили в предыдущей главе. И конечно, язык, высокий валирийский, который играет роль латыни в культурах Вестероса и Эссоса.

Высокий валирийский является мертвым языком, который изучают ученые люди, такие как мейстеры, и образованные дворянские сыновья, такие как Тирион: