Читаем Средневековье в юбке. Женщины эпохи Средневековья: стереотипы и факты полностью

Милосердие было основной добродетелью для любой женщины, причем чем выше был ее статус, тем выше были к ней и требования. Идеальная королева, например, должна была посвящать делам благотворительности большую часть своего времени, заботиться о бедных и нуждающихся, в том числе прокаженных, посещать женские монастыри и следить, чтобы ее пожертвования достигали отдаленнейших уголков королевства. Фактически королева (герцогиня, графиня) была руководителем социальной службы во владениях своего мужа, и положение бедняков, больных, калек, сирот, стариков и т. д. напрямую зависело от того, насколько серьезно она этим занималась.

<p>Послушание</p>

Ну и наконец, послушание. Главное, чего всегда требовали мужчины от женщин (а многие требуют и поныне). Идеальная женщина обязана быть послушной, причем это послушание должно быть не вынужденным, а естественным, добровольным и проистекающим от безмерной любви к мужу.

Впрочем, лучше Шекспира и здесь никто не скажет:

Как подданный обязан государю,Так женщина — супругу своему.Когда ж она строптива, зла, упрямаИ не покорна честной воле мужа,Ну чем она не дерзостный мятежник,Предатель властелина своего?У. Шекспир, «Укрощение строптивой»<p>Любовь к мужу</p>

Жан Буридан, французский философ, по иронии судьбы запомнившийся потомкам благодаря притче-анекдоту про своего осла, писал: «Муж любит больше, чем жена, и более благородной любовью, поскольку находится к жене в таком отношении, как начальник к подчиненному, как прекрасное к несовершенному, как дающий к просящему и как благодетель к облагодетельствованному. Муж дает жене ребенка, и она получает ребенка от него».

Как я уже говорила, при том, что браки заключались по деловым соображениям, любовь между супругами считалась некой обязательной добродетелью. Если вы хорошие христиане, то просто обязаны полюбить того, с кем вас связало церковное благословение. Причем это одинаково относилось и к мужчинам, и к женщинам.

Но женщина, как существо несовершенное и волнуемое страстями, должна была любить мужа всепоглощающей любовью, почти как Бога, чтобы у нее не оставалось других интересов. Муж же не мог и не должен был позволять себе такой же страстной любви, потому что у него и кроме жены много дел и забот. Супруги считались партнерами, но имеющими разные права и разные обязанности.

<p>Когда женщинам жилось хорошо?</p>

Исследователи средневекового «женского вопроса» до сих пор не могут прийти к единому мнению, когда же он был — «золотой век»? То есть когда все-таки женщинам жилось лучше всего, у них было наибольшее количество прав и возможностей, и они были максимально равны мужчинам.

Пожалуй, большинство исследователей в той или иной степени поддерживают мнение одной из известнейших специалистов по средневековым женщинам, Джудит Беннет. Она еще в 1992 году проанализировала историю вопроса и отметила, что десятки (если не сотни) лет считалось, что Средневековье было отсталой и жестокой эпохой, а следовательно, и положение женщин тогда было ужасным — они были бесправными, неграмотными, забитыми и находились в сексуальном рабстве у своих мужей. А с течением времени, когда человечество становилось все более цивилизованным, статус женщин якобы тоже постепенно повышался. Однако современные исследования показывают, что это заблуждение и положение представительниц прекрасного пола в XIX веке было намного хуже, чем, например, в XIV веке. Так что, если рисовать изменения в правах и статусе женщин христианской Европы в виде графика, он будет выглядеть не как линейная функция ∕, а примерно как парабола вида. То есть статус женщин в основном повышался на протяжении Средних веков, с наступлением Возрождения начал снижаться, а во второй половине XIX века снова пошел вверх и постепенно намного превысил средневековый уровень.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология