Среди туманов и снов

– Нет! – получилось чересчур громко, даже Медея встрепенулась. – Как ты можешь о таком спрашивать?

Я с ожесточением принялась тереть мантию.

Саманта тихонько хихикнула.

– А что такого? Значит, твое сердце свободно. Это хорошо. Ты же заметила, что Корин положил на тебя глаз.

Я поморщилась.

– Мне это не интересно.

– Парень он видный. Или тебе не по нраву, что он из крестьян? Так маг он сильный. Если захочешь с ним уединиться, то можно спросить госпожу Нокс.

– Оставь ее, – подала голос до этой поры молчаливая Ингар, – не видишь, ей неприятны твои слова.

Саманта обиделась, но характер у нее был легкий и отходчивый, поэтому дулась она примерно минуту.

– А у тебя, Ингар, был жених? Небось, тебя уже сватали?

– Да, – коротко ответила она.

– Надеешься, что семья сможет тебя освободить? Зря! Маги не выпускают свою добычу. Даже сам король не смог бы ничего поделать. А теперь, когда государь мертв, тем более ничего не выйдет.

– Замолчи же! – Ингар в сердцах ударила рукой по воде.

Пена и горячие капли брызнули во все стороны.

Саманта зашипела и принялась тереть глаза.

– Ты что творишь! – Медея слетела со своего насеста. – Ну, все, девушка, ты достаточно испытывала мое терпение. Вы! – она строго обвела взглядом всех. – Продолжайте стирать и не отвлекайтесь. А ты, – она ткнула пальцем в Ингар, – отойди к той стене, спусти штаны и подними мантию.

Ингар стояла, не двигаясь. С мокрых пальцев капала вода.

– Быстро, Ингар! – деловито приказала Медея и взяла розгу. – Я вам велела стирать, чего застыли?

Позади послышался плеск воды, это Фреда снова принялась за рубашку. Мы с Самантой удрученно молчали.

– Я не стану, – сказала Ингар.

– Хорошо! Тогда тебя выпорют перед ужином. Перед всеми. И тремя ударами ты не отделаешься, – пообещала Медея. – Алиса никогда не против взять на себя труд и вразумить нерадивых, глупых девиц, которые много о себе мнят.

Саманта всхлипнула. У нее сильно дрожали руки, когда она погрузила мантию в воду.

Я подумала, что, скорее всего, умерла бы от стыда, если бы меня пороли на глазах у всех. Там же парни, и они будут смотреть.

Очень медленно Ингар отошла к стене. Я услышала шорох ткани и зажмурилась. Свист розги и оглушительный, хлесткий звук удара. Тихий вскрик. Еще удар. И еще один.

– Вот и славно, – сказала Медея, – можешь вернуться к работе.

Ингар заняла свое место. Она не смотрела по сторонам, терла мантию так, как будто хотела разорвать.

– Я вечером тебя подлечу, – прошептала Саманта.

Но ответа так и не дождалась.

Глава 11

Я старалась лежать неподвижно, прислушиваясь к шорохам в дормитории. Постепенно все засыпали. Корин громко всхрапнул. Саманта что-то пробормотала и перевернулась на другой бок.

«Пора!» – решила я и выскользнула из-под одеяла.

Когда я подошла к постели Люка, тролль не спал. Глаза блеснули в темноте. Он молча кивнул на дверь.

Я прошла мимо спящих, боясь, как бы кто не проснулся. Сердце так сильно стучало, что мне казалось, его грохот перекрывает шум реки и вот-вот перебудит всех.

Привалившись к стене, я напряженно ждала. В круглых светильниках плескался тусклый белый свет, отчего коридор Неба выглядел зловеще. Только бы не явилась вездесущая госпожа Нокс.

В дормитории кто-то особенно громко всхрапнул, и все снова стихло. Люк появился через минуту.

Я воровато оглянулась.

– Не бойся, старая ведьма спит. Я угостил ее пирогом с особой начинкой, – прошептал Люк и увлек меня в одну из темных ниш.

Потребовалось несколько мгновений, чтобы глаза привыкли к сумраку. Скудный свет выхватывал острое ухо Люка, скулу и уголок рта, скрывая глаза.

– Расскажи, что ты увидела сегодня в тумане?

– Тролля, – твердо ответила я и зачастила: – И я уже видела его раньше. Да, я узнала его… он был в видении, где чествовали человеческую девушку и тролль в красном возложил ей на голову венец. А потом все кричали: «Нойта, Ория!».

– Т-с-с, Мальта! Рассказывай по порядку.

Я не подумала о том, что Люк может донести о нашем разговоре Захарии или длинноносой Алисе.

Я рассказала. Все. И про ужасных стариков с белесыми глазами. И про те видения, которые помнила. Про девушку в лесу и двух магов. И еще раз про тролля в черном.

– И он действительно говорил с тобой? – переспросил Люк.

– Да. На нашем языке. И я ему выложила, что нахожусь в Башне Пепла.

От охватившего меня волнения я заломила руки.

– Что же теперь будет? Я хочу, чтобы все это прекратилось. Я не хочу быть очевидцем. Не хочу быть в этом ужасном месте.

Люк вздохнул и озвучил страшное:

– Твой дар очень опасен, Мальта. Прежде всего, для тебя самой. Однажды ты увидишь что-то, что не должна. Это не обрадует Захарию, и тогда тебя найдут мертвой в туманном саду. Ты же видела картины в галерее. Вспомни, как молодо выглядят все очевидцы. Никто из них не дожил до почтенных седин, все умерли в расцвете лет.

В глубине души я понимала, что он не преувеличивает и не старается «сгустить краски».

– Ты поможешь мне? – спросила я с надеждой.

– Попробую. Сегодня я приготовил зелье, которое должно на время ослепить тебя.

Я вздрогнула.

– Не в буквальном смысле, а лишить тебя возможности очевидствовать, – пояснил Люк.