Спутник следопыта

около 5–6,5 см — водяная крыса, серая и черная крыса, крупные песчанки, средних размеров тушканчики, мелкие суслики, горностай, обыкновенный слепыш;

около 7–8 см — хомяк, крупные суслики, хорек, норка, гигантский слепыш, большой тушканчик (вертикальный диаметр около 7–8 см и горизонтальный 5–6 см);

около 10–12 см — степные ежи, тонкопалый суслик;

около 20 см — сурки, корсак, мелкие степные лисы;

около 20–25 см — барсук, лисица;

около 25–30 × 45 см — речной бобр и т. д.

Этими данными нужно пользоваться осторожно, так как величина просвета норы может значительно изменяться в зависимости от почвенных условий, размывания водой, длительности существования норы и т. п.

Рис. 341. Форма входа в нору: слева — характерная для большого тушканчика (1), справа — для сусликов и хомяка (2).

Смена обитателей нор, дупел и гнезд

Еще мальчиком я натолкнулся как-то на барсучью нору в овраге, на склоне к болотистой долине, среди полей. Густой орешник, рябина и жимолость со всех сторон окружали овражек. Шиповник и длиннейшие плети хмеля опутывали промежутки среди кустов, делали этот уголок тенистым, тихим и почти непролазным. Кругом зеленели озими. Далеко в стороне проходила единственная дорога. Дикие яблони были осыпаны розово-белым снегом цветов, над ними гудели мохнатые мухи и пчелы. В колючих ветвях протяжно ворковала горлинка. Я был в то время «бездомным», потому что кто-то сжег мой шалаш у лесного ручья.

Овражек с зарослями стал моим новым пристанищем, и даже через много лет после того, как исчезли следы построенного мною шалаша, я продолжал заходить сюда проведать барсучью нору. За десяток с лишком лет нора пустовала всего лишь год (в тот год рубили орешник, и заросли не успели восстановиться). Трехцветные барсучьи волосы, широколапые когтистые следы и бесчисленные ямки по всему долу — следы поисков земляных червей и осиных гнезд — исчезли к осени того же года. Мне думалось, что барсук ушел искать другие, более «людные» барсучьи места или залег в спячку и больше не проснулся. Но ранней весной я нашел его труп в болотце несколько ниже оврага; ясно, что барсук погиб не в норе.

Когда его мокрый приплюснутый бок показался из-под оледенелого снега, все три входа в нору уже были расширены и округлены. На склоне оврага виднелась широкая насыпь из влажной свеженарытой глины. Поверхность насыпи была утоптана и сглажена. К ней тут и там прилипли тонкие рыжеватые лисьи волосы. Шкурка ежа, со всем набором игл, лежала близ насыпи; еж был съеден с брюшка, а мездра выскоблена очень чисто.

Позднее куропаточьи крылья, куриные перья и несколько мелких следов лапок лисят доказали, что в норе живет целый выводок. Чаща кустов и крутизна овражка делали нору неудобной для наблюдений за жизнью семейства, но, видимо, все шло благополучно, так как по первым порошам лисьи следы на ближайших полях были многочисленнее, чем обычно. Несколько раз за зиму сюда наведывались лисицы, проникая в нору через глубокий сугроб. К февралю их перебили охотники, и нора опустела.

Рис. 342. Временная нора выхухоли (вверху план, внизу — вертикальный разрез). Гнездовая камера на 63 см ниже поверхности почвы и немного выше уровня воды (обозначен прерывистой линией). Большая часть хода в воде. Воздух проникает в гнездовую камеру через пористую почву.

Летом я уезжал, а вернувшись осенью, нашел нору занятой многосемейным хорьком. Из глубины барсучьего жилища зверек прорыл дополнительные узкие ходы, по кратчайшему направлению соединявшие подземелье с поверхностью почвы. Осенью я поймал здесь трех хорьков этого выводка.

В дальнейшем постояльцы норы сменялись так же часто. Одно время большая бездомная собака сочла нору достаточно удобной, чтобы принести в ней щенят; потом появился барсук, его сменил горностай. Белый одичавший кот прожил в норе целое лето; несмотря на свою заметную окраску, он успел сильно сократить птичье население окрестностей, прежде чем был застрелен. Это было жирное, тяжелое и очень осторожное животное. Кота заменила лисица, потом, помнится, снова барсук. Думаю, что и сейчас нора не пустует, если ее не разрыли ребята.

Рис. 343. Схематический разрез хатки ондатры с двумя ходами одной гнездовой (слева) и одной кормовой камерами. У построек этого половодного грызуна, как и у выхухоли, большая часть ходов тоже в воде.

Даже в этом месте, поблизости от большого города Нижнего Новгорода, было столько желающих завладеть норой и овражком. Надо думать, что, несмотря на частое вмешательство человека, смена постояльцев не всегда происходила без борьбы. Ведь хорек и горностай — постоянные враги; мне известен случай, когда хорек загрыз горностая, попавшегося в капкан, и утащил его, чтобы зарыть про запас.