Справедливость для всех, т.I "Восемь самураев"

— Конечно, император — не Шотан, которому с его родословной место в мусорной куче, а не в достойном обществе. Выдать тебя замуж за Оттовио было бы выгодно и полезно для семьи, — рассудил вслух герцог с таким видом, будто за свиное стадо торговался, всесторонне оценивая качество сала и перспективы забоя. — Но сейчас это невозможно. По многим причинам. В первую очередь — император хорошо понимает, что впереди долгая и тяжелая смута. Его рука и женитьба — высшая ценность, крайнее средство. А мы, увы, никуда не денемся, семья Вартенслебен накрепко связала свою судьбу с Троном. Это дает обширные преференции, однако и верность нашу покупать уже не надо.

Флесса молча слушала, сильные руки, обтянутые перчатками из тонкой черной кожи, крепко сжались в кулаки. Женщина никак не могла понять, стоит ли ей прийти в бешенство или подражать отцу в хладнокровной, расчетливой бухгалтерии возможностей.

— Сделать не супругой, но любовницей Оттовио… Тоже неплохо, — рассуждал тем временем герцог. — Немного усилий, и это вполне можно устроить. Наш золотой мальчик… хотя скорее уже блистательный юноша… определенно испытывает слабость к брюнеткам с коротко стрижеными волосами, а также при сильной воле и уме. Но и здесь я бы не торопился… Что чересчур, то не во благо. Слишком уж много Вартенслебенов окажется непосредственно у престола. И слишком уж многие решат, что баланс представительства нарушен. Те же Фийамоны, скажем… Тебя, скорее всего попробуют убить. Скорее всего, удачно, хоть и не с первого раза. А я не готов рисковать тобой ради сиюминутных выгод.

— Благодарю, чтимый отец, — склонила голову Флесса и скрипнула зубами, чувствуя, что ее попытка сыронизировать оказалась лишь жалким подобием великолепного сарказма патриарха.

— Всегда к твоим услугам, — благосклонно ответил герцог. — Поэтому я не желаю греть тобой постель Оттовио, ни в коем виде.

— Но… — Флесса развела руками в жесте предельного непонимания.

— Королевство, глупая девчонка, — по-мужицки хмыкнул старик.

Женщина пару мгновений размышляла, некрасиво хмурясь, затем вдруг ее синие глаза расширились от внезапного понимания.

— Ну, наконец-то, — вновь покровительственно улыбнулся отец.

Герцог устроился поудобнее, безмолвно кляня скрытую под мантией броню. Легкая смоляная кираса была наилучшим компромиссом защиты, бремени, а также незаметности, но для старика даже такой вес казался непомерным.

— Малэрсид — наше владение, наш домус, — начал он развернутое пояснение, больше похожее на лекцию. — Беда в том, что по воле Господа оно бедно и мало. Даже с учетом приращений, коими семья обязана тебе… и Каю. Слишком близко к врагам, слишком далеко от поддержки Мильвесса. Даже при том, что супруги Сибуайенн теперь верные союзники Двора.

Герцог не удержался от злобной гримасы при мысли о вопиющей аморальности союза трех семей, по итогам которого на престол королевства Закатного Юга воссели две женщины, связанные узами брака.

— А милость и дарения Оттовио при всей ценности, увы, не являются безусловно прочным фундаментом процветания семьи.

— Но королевство дело иное… — Флесса покачала головой так, будто через силу признала некие важные соображения.

— Если Оттовио победит, — с предельной откровенностью рассуждал герцог. — СемьяЧайитэ будет упразднена, — диковатый оскал старика не оставлял сомнений в том, какая судьба постигнет королевское семейство. — А это значит, трон Восходного Севера окажется свободен. Кто на него воссядет?

— Желающие найдутся, — негромко предположила Флесса.

— Это так, — кивнул отец. — Потому обычные люди планируют грядущую войну и рассчитывают, как смогут нажиться на ней. А умные — заглядывают дальше. Намного дальше. Я бы предпочел, чтобы это был Кай, — откровенно признался герцог. — Так проще. Но… к сожалению он не справится. Тот же ублюдок Шотан вполне может уступить моему сыну на поле боя, но с легкостью переиграет в подлых интригах.

Отец и дочь обменялись понимающими взглядами. Здесь не требовалось лишних слов, да, по совести говоря, вообще никаких слов. Блестящие воинские таланты первенца Удолара могли сравниться лишь с абсолютным безразличием к вопросам управления семейными владениями.

— Тебе нужно проявить себя в этой кампании, — с беспощадной откровенностью приказал герцог. — Причем и как организатору, и как воину. А мы с Биэль, в свою очередь, поработаем над тем, чтобы грядущая победа оказалась неразрывно связана с твоим именем. И когда встанет вопрос, кому Оттовио передаст управление королевством…

Он многозначительно умолк.

— Разве бономы не воспримут это как нарушение баланса? — нахмурилась Флесса. В душе молодой женщины кипел настоящий котел амбиций, надежд, внезапно открывшихся возможностей и одновременно естественного опасения. — Какая разница, Вартенслебен в императорской постели или на королевском троне?

— Если ты задаешь этот вопрос, значит я, быть может, ошибся в выборе, — сдвинул седые брови старик.

— А… — Флесса кивнула. — Понимаю. Дальше от интриг близ Трона и в то же время больше средств под личным управлением.