Спору нет!

Денис многозначительно глянул на Нину, а Димка уставился на Настю, а потом все дружно расхохотались.

– Давайте чай пить, – предложила Нина. – Заодно и подумаем, что с вами, конспираторами, делать.

Она достала из холодильника сырники и принялась заваривать чай.

– Мама, если узнает, уволит вас, – пробормотала Настя, нервно сминая кружевной край скатерти. – Стоит ли рисковать?

– Уже уволила, – усмехнулась Нина. – А риск вроде всегда считался благородным делом. – Она поставила на стол пузатый чайник с голубыми цветами и такие же чашки. Достала из шкафчика конфетницу.

– Знаешь, Ася, все зависит от того, чем вы готовы пожертвовать ради своей любви и ради друг друга? Что способны преодолеть?

– Нам лишь бы вместе… – пробормотал Димка.

А Настя добавила:

– Все остальное не важно.

Нина потерла виски, закрыла глаза, лишь на несколько минут задумавшись о своей  жизни и невольно сравнивая двух мужчин. Бывшего и будущего. Чем жертвовала она ради Ломакина и на что готова ради Дениса Цесаркина?

– О чем задумалась? – прошептал Денис и, усевшись на широкий подлокотник дивана, обнял ее за плечи.

– Так… пустяки, – улыбнулась Нина, заглянув в янтарные глаза Цесаркина, и поняла, что пропала навсегда. Влюбила-ась!

Он, незаметно подмигнув, сжал ее пальцы в своей ладони.

– Если так, – обратился к парочке молодоженов. – Могу вас во Владивосток отправить.

– Она нас и там найдет, – обреченно хмыкнула Настя. – Тем более теперь знает, что искать нужно Карпову, а не Рогинскую.

– На Московской вам тоже оставаться небезопасно, – предостерегла Нина. – Вера не скоро свыкнется.

Когда через полчаса в квартиру ввалился Ломакин, Настя и Димка пребывали в мрачном унынии.

Ни к друзьям, ни к родственникам нельзя! Разве что на край света! Или за границу.

– До конца недели можете в нашем старом доме пожить, – с порога заявил Ломакин. – Потом туда иностранцы заедут. Договор аренды на целый месяц подписали. Уж там-то точно Рогинские вас искать не станут.

– Нина, плесни чаю, – скомандовал он бывшей жене, но заметив пристальный взгляд Цесаркина, добавил поспешно: – Пожалуйста!

И, шумно прихлебывая, в красках рассказывал, как привез Веру в больницу и договорился с медсестрой об уколах. Только счел за благо упустить небольшую подробность.

Воспользовавшись тем, что Веру осматривали в кабинете, откуда доносились ее возмущенные вопли, Ломакин сунул смешливой медсестре в карман пятихатку и слезно попросил:

– Вы ее мужу позвоните, пожалуйста! Пусть приедет заберет.

И, не дожидаясь, когда в приемный покой ворвется Рогинский, поспешил уехать.

«Ты мне про Нинку и Цесаркина сообщил, Антоша. А я в долгу не остался, сдернул тебя на ночь глядя, оторвал от молодки и заставил приехать к нелюбимой жене. Теперь послушаешь жалобы про непутевую дочку и бродячую собаку!»

Уже поздно ночью или уже ранним утром Денис проснулся от переполнявшей душу тревоги.

«Нина, Ниночка», – прошептал он, обнимая покрепче любимую женщину. Она нервно дернулась в кольце его рук и, открыв глаза, посмотрела внимательно.

– Я никак понять не могу, крот мне в рот, – прошелестела она еле слышно. – Почему Рогинской взбрело в голову просить какого-то мужика мне звонить и шипеть в трубку «Готовься, стерва, я иду». А потом притащиться самой. Поступки лишенные всякого смысла.

– А если это разные люди? И твоя Рогинская не имеет никакого отношения к телефонному террористу? – нахохлился Денис и аж дышать перестал от страшной догадки.

– Получается, что Вера спугнула злоумышленника? – прочитала его мысли Нина.

Денис от злости и бессилия сжал кулаки.

«Трахни в бок меня, медуза, – мысленно рассердился Цесаркин. – Как же мне вычислить этого гада?»

А вслух поинтересовался:

– Ты кого-нибудь подозреваешь?

– Нет, – пробормотал Нина. – Не понимаю, что происходит. И ужасно боюсь. За себя, за Ромку. Тошно от неизвестности.

– Я не дам тебя в обиду, – рыкнул Денис, целуя ее в лоб.

Глава 19.

Ломакин долго возился с многочисленными замками, а потом широко распахнул украшенную кованым узором входную дверь.

– Проходите, располагайтесь!

Парочка неловко потопталась на пороге, а потом проследовала внутрь. Аська равнодушно смотрела перед собой, а Димка восторженно обвел взглядом просторный холл, мельком заглянул в кухню, потом в гостиную и аж присвистнул.

– Роскошно!

– Ага, – самодовольно улыбнулся Ломакин и добродушно предупредил:– Комнату выбирать не предлагаю. Тут уже все подготовлено к заезду иностранцев. Можете поселиться в гостиной. Я сейчас вам постельное белье принесу.

Он сразу поднялся на второй этаж, где во встроенном шкафу, притаившемся в конце коридора, лежали комплекты постельного белья, рачительно завернутые домработницей в наволочки. Самым разумным было схватить с полки один из них и бежать к парочке шизокрылых голубей, воркующих или тискающихся на кухне. Но вопреки здравому смыслу Ломакина понесло в спальню. Ту самую супружескую, где когда-то давно занимался любовью с женой, а рядом в кроватке дрых Ромка, тогда еще грудничок. И Нина шептала на ухо:

– Тише, Миша.