Сплетая жизнь (СИ)

Меньше всего ему хотелось сейчас двигаться. За три дня, после того, как и освободили, графу пришлось слишком много помогать следователям. Он-то рассчитывал, что после роли «наживки» сможет уйти на заслуженный отдых, но не тут-то было. И вот на тебе, его блаженную тишину вновь нарушают.

Гаспар чуть сузил серые глаза и оскалился.

— Великий Инквизитор прибыл во дворец его величества Уэстфорда и желает почтить Краснословскую аудиенцией. Я сказал: вышли все.

Я моргнула, а графа уже здесь словно и не было. Лерой замешкался, но я отпустила его восвояси, пусть лучше пойдет и займется делом. Но вот Самаэль наотрез отказался уходить, чем сильно выводил кардинала из себя. Гаспар вообще терпеть не мог, когда ему перечили.

— Это тебе не с преподавателями спорить! Ты хоть отдаешь себе отчет, что творишь?

Синигами было абсолютно плевать, он даже не изменился в лице.

— Гаспар, что ты пристал к юноше? По-моему, он достаточно ясно выразил свое нежелание оставлять невесту одну. Весьма похвальное желание, кстати.

Этот голос… он был каким-то слегка металлическим, глухим и напоминал робота. Но в тоже время в нем было столько неподдельных, живых эмоций, что влюблял в себя сразу и ты совершенно не можешь этому противиться. Гаспар молодым козликом тут же кинулся к окнам, схватил длинную палку с резной рукоятью и концом, на котором была расположена металлическая рогатка, принялся сдвигать шторы. Едва спальня погрузилась в приятную тьму и на прикроватных тумбочках вспыхнули свечи, я увидела огромную фигуру, надежно укутанную в плащ. Я не знала, что собой представляет Великий Инквизитор, но то, что он выше двух метров и кресло, в которое он попытался усесться, вместило его не до конца, впечатляло. Но больше всего меня удивило то, что не было чувства дискомфорта. Хотя как-то отреагировать на появление одного из хозяев этого мира я должна была.

— Яра, — едва слышно шепнул Самаэль, напрягаясь, — он не человек. Не орк, не тролль, не какой-нибудь полукровка. Я вообще не знаю, что он такое!

Я ничего не ответила. Почему-то мне показалось, что Великий Инквизитор слышит не только, о чем говорит синигами, но и легко читает наши мысли.

— Гаспар, проверь пока, чем там его величество занимается. Я планирую навестить его позже.

Вот так. Здесь не король решает, дать ли не дать аудиенцию, а инквизитор думает: а не посетить ли его величество. Заносчивый и горделивый до безумия орк сдержанно поклонился владыке и быстро ретировался прочь. Было видно, что ему больше нравится находиться вне общества Эспиносы, хотя это и понятно.

— Не переживай, — почти ласково проговорил гость и от его голоса у меня побежали мурашки, — я не стану тебя выгонять. Наоборот, мне хотелось посмотреть на вас двоих.

Я знаю, вернее, чувствую, когда Самаэль начинает переживать. Внешне это заметить сложно, но видимо, мы так прочно с ним связаны, что я понимаю сразу, что ем не спокойно. Сейчас мой жених был озадачен и напуган, видимо не зная, чем для нас обернется внимание такого господина.

— Даже если вы прикажете, я все равно не уйду, — честно предупредил Самаэль.

Я уже говорила, как сильно благодарна ему? Всегда и во всем чувствовать поддержку близкого друга, даже если он не рядом, это редчайший дар в жизни. Не знать, что есть кто-то за твоими плечами, а именно чувствовать. Несмотря ни на что, я оказалась везучей.

Великий Инквизитор покачал головой и словно улыбнулся. Его лицо было скрыто, но я заметила, как нет-нет да блеснут то его глаза, ядовито-желтые, то в них мелькнет отражение свечей. Было немного жутко, от непонимания кто перед нами, но не более того.

— Смелый, это хорошо… Только почему на ней нет серьги твоего рода?

Самаэль не ожидал такого вопроса, хотел что-то ответить, но быстро увял, сделав вид, что его одолел кашель.

— И причем тут серьга? — не сдержала я своего любопытства, хотя дала себе зарок молчать, пока не спросят.

Эспиноса тут же ответил со всей любезностью:

— Когда синигами отводит избранницу к Мудрецам Севера, и они проводят над парой нужные манипуляции. То в самом конце, новоиспеченный супруг одевает себе одну серьгу с лунным камнем и вторую дарит возлюбленной. Снять их невозможно и после смерти, поэтому синигами женятся лишь раз.

— Какая хорошая традиция, — мурлыкнула я и слегка пнула Самаэля, севшего ко мне спиной, — вот что значит и в горе, и в радости. Воистину единственный брак на всю жизнь… Господин Великий Инквизитор задал очень интересный вопрос. Не знаю как вас, но меня ответ волнует.

Самаэль скис окончательно. И почему все мужчины так боятся брака? Причем ни до, ни после бракосочетания никто не жалуется, но сам шаг вызывает дикий ступор? Это что, природная защита на клеточном уровне?

— Мудрецы просят слишком высокую цену за то, чтобы объявить Ярославу моей супругой, — наконец прошептал синигами, — поэтому мы проведем процедуру по законам людей. Сразу после того, как вся эта история с Лукосом и некромантами закончится.