Сплетая жизнь (СИ)

— Я… Я не знаю, честное слово… Меня ударили по голове, когда я вылезал из дворцового подвала, там расположен черный ход, о нем мало кто знает… Очнулся уже здесь, а вы подошли всего спустя пару минут после этого… Клянусь, я никого не видел!

Звучало правдоподобно, да и смысл Дионису врать, да еще оказавшись в таком положении? Я даже с одного беглого взгляда заметила сильную гематому у него на затылке, да и лицо расцарапано о камни, видно упал не слишком удачно потеряв сознание. Но Ральфу этого было мало, и он неприязненно сморщил свой аристократический нос.

— Вы только посмотрите на него, клясться еще смеет… Все так легко и просто, да? У нас тут нечаянно сонное царство образовалось, а этот хлыщ делает вид, что не при чем… Думаешь, здесь одни простаки собрались? Я тебя насквозь вижу!

Дионис как-то резко, без перехода перестал трястись словно листик на ветру и с обидой буркнул:

— Это ваше право, думать, как вам хочется, но я действительно не при чем и не знаю, почему они оказались здесь в таком состоянии! Я никого не видел, меня притащили сюда уже без сознания! Можете сдать меня следователям, да кому угодно…

— Кстати о следователях, — вдруг задумался Ральф и повернулся к нам с Самаэлем, — вы как здесь очутились? Мы собирались отправится за вами сразу же после прохождения испытания.

— Долгая история, — отмахнулась я, — да и ты с первого раза, не поверишь.

Вот за что я уважаю и ценю Ральфа, он воспринимает слово «нет». Да, потом он вытрясет мне душу, докапываясь до мельчайших подробностей, но делать то не в той обстановке, как сейчас, не станет.

— А у нас все прошло гладко. Мы сделали все, о чем ты нас просила. Только вот…

Ральф многозначительно уставился на Диониса и едва не облизнулся. Некромант, у которого и так были сильно расшатаны нервы, едва не подпрыгнул на месте и закричал:

— Я сказал правду! Слышите меня? Правду!

Откуда-то сбоку раздался смешок. А потом приятный баритон с легкой ленцой проговорил:

— Правда — всего лишь одна из сотых, тысячных частей истины, а она многолика… И как известно, у каждого своя. То, что кажется правдой для тебя, для других всего лишь бред, которому не место среди признанных догм.

Со стороны коридора, освещая себе путь простой, не магической свечкой вышел Отто фон Керпен. Старый интриган, как я и думала, передвигался без посторонней помощи и вообще выглядел на редкость бодро для своих лет. Самаэль придвинулся ко мне ближе, кожей чувствуя, что происходит что-то опасное. А Ральф, смутно ощущая беспокойство, вытаращился на Великого магистра как на привидение.

— Что здесь происходит?!

А уж как я бы это хотела знать…

Глава двенадцатая. Глава Ордена

Отто выглядел безумно счастливым, но его лихорадочный блеск в глазах мне сильно не нравился. Глядя на едва не пританцовывающего на месте магистра, мы с ребятами встали друг к другу как можно ближе. Глава Ордена, словно подчеркивая свой высокий статус, вырядился в белоснежные, струящиеся одежды, придававшие старику свежий вид.

— Великий магистр, вы… — сил на то, чтобы продолжить свою мысль у Ральфа не хватило.

Головой он понимал, что происходит что-то дурное и вообще магистр сейчас должен находиться не здесь. Но сердце, до сих пор верившее во что-то светлое, не давало додумать и принять это.

— Младший Озрельн? Вырос, возмужал. А я почему-то все думаю о тебе, как о маленьком мальчике, — с улыбкой кивнул ему Отто.

Тон у магистра был на удивление доброжелательным. Так никогда и не скажешь, что передо мной ненормальный ученый, прославившийся благодаря своей жестокости.

— Впрочем, все это мелочи. Так что ты мне хотел сказать?

— Вы… — стараясь подобрать правильные слова, рыцарь окончательно растерялся и не смог выдавить что-то осмысленное.

— Не стесняйся, мой мальчик, здесь же все свои, — любезно разрешил старик и не дождавшись пока рыцарь что-нибудь ответит, добавил:

— Почему он еще не развалился, не рассыпался в труху? И почему этот старый дурак вдруг еще и ходить стал?

Приятель выглядел смущенным, будто его застали за чем-то постыдным. Отто это понравилось, и он довольно погладил ухоженную белую бороду с редкими рыжеватыми волосками. Магистр явно наслаждался всеобщим замешательством и то и дело окидывал нас не по-стариковски цепким взглядом. Я вдруг поймала себя на мысли, что не знаю его реального возраста. То, что он говорил про триста лет — это полная ерунда. Великий магистр запросто мог приписать себе любой возраст.

Неожиданно он рассмеялся и шутливо погрозил указательным пальцем.

— А вы этого так ждали, да? А тут раз — и такой неожиданный, неприятный сюрприз. Может поделитесь, каково это, ощущать себя неудачниками? Я жив, полон сил и вот-вот получу то, к чему шел долгие годы, чего не скажешь о вас…

Отто выдержал театральную паузу и вдруг сузив яркие голубые глаза, зло прошипел:

— Не дождетесь… Не вы первые, не вы последние. И все, кто желал мне смерти, сам находил путь к могиле.

— Великий магистр, вы о чем? Мне странно слышать подобную речь именно от вас…