Список убийств

Майора Долана эрудированность подчиненного не впечатлила. Скорей наоборот.

— Вы мне, лейтенант, не умничайте. Нам тут с этими крысятами ютиться бок о бок, как-то ладить… В общем, генералу Майатту я ходатайствую о вашей засылке к ним офицером связи. Свободны.

Все пять месяцев, что объединенные воздушные силы коалиции «разжижали» состав иракской армии, убавляя его до половины (требование командующего генерала Нормана Шварцкопфа перед началом решительных действий), силы союзников оказались вынуждены прозябать в духоте пустыни. Часть этого времени связь между британским и американским воинскими контингентами, доложившись командиру Седьмой бронетанковой бригады британскому генералу Патрику Кордингли, обеспечивал лейтенант Кит Карсон.

Надо сказать, что американские солдаты в большинстве своем не имели ни возможности, ни энтузиазма познакомиться, а уж тем более проникнуться самобытной арабской культурой вообще и саудовцев в частности. Карсон же со своей природной любознательностью составлял, можно сказать, исключение. Среди британцев он заприметил двоих офицеров, знающих начатки арабского языка настолько, чтобы сконструировать из них несколько куцых фраз. Посещая по долгу службы Эль-Джубайль, он пять раз на дню слышал призывы к молитве и наблюдал, как фигуры в просторных халатах простираются ниц и в ходе намаза раболепно припадают лбами к земле.

Он взял себе за правило приветствовать немногочисленных саудовцев, с которыми был знаком, их исконным «салам алейкум», а на приветствие отвечать «ваалейкум ассалам». От него не укрывалось, что на эти фразы, неожиданно исходящие от иноземца, местные реагируют радостным удивлением и становятся ощутимо дружелюбнее.

Спустя три месяца британская бригада разрослась до дивизии, и генерал Шварцкопф сместил британцев дальше на восток, к недовольству генерала Майатта. Когда сухопутные силы наконец пришли в движение, война оказалась короткой, резкой и жестокой. Иракская броня оказалась смята британскими танками «Челленджер-II» и американскими «абрамсами». Господство в воздухе было полным, как, собственно, и все последние месяцы.

Пехоту Саддама обратили в окопах в пыль ковровые бомбардировки B-52, а те, кто уцелел, сдавались в плен целыми подразделениями. В Кувейт под приветственные возгласы местного населения ворвалась американская морская пехота и стремительно подкатилась к самой иракской границе, остановившись там по приказу высшего руководства. Наземная война продлилась всего пять дней.

Лейтенант Кит Карсон в эту кампанию, видимо, все же сделал что-то полезное: по возвращении летом 1991 года его как лучшего лейтенанта батальона с почетом перевели во взвод минометчиков. Все это было явным признаком того, что начальство имеет на него виды. Он же не в первый и не в последний раз в своей жизни поступил нестандартно: подал заявление на стипендию Олмстеда и получил ее, а в ответ на вопрос «зачем» попросил, чтобы его направили в Военный институт иностранных языков ВС США, расположенный в монтерейском Пресидио, штат Калифорния. На дальнейшие расспросы он признался, что желает овладеть арабским языком — решение, которое позднее изменит всю его жизнь.

Начальники Кита, хотя и несколько озадаченные, пошли своему подчиненному навстречу. С олмстедским грантом за пазухой свой первый год Кит провел в Монтерее, а на второй и третий ему были предоставлены два года стажировки на базе Американского университета в Каире. Здесь обнаружилось, что он является фактически единственным американским морпехом и вообще военным, который когда-либо принимал участие в боевых действиях.

Случилось так, что 26 февраля 1993 года, как раз во время его стажировки, йеменец по имени Рамзи Юсеф попытался взорвать в Нью-Йорке одну из башен Центра международной торговли на Манхэттене. Попытка оказалась неудачной, но проигнорированный американским истеблишментом прецедент послужил своеобразным выстрелом при Форт-Самтере,[3] ознаменовавшим начало исламского джихада против США.

Электронных СМИ тогда еще не существовало, но за происходящим по ту сторону Атлантики процессом можно было следить по радио. Кит Карсон был тогда попросту ошеломлен. В конце концов он позвонил одному из мудрейших людей из тех, кого ему доводилось встречать в Египте, — профессору Халиду Абдульазизу, профессору Университета Аль-Ажар, считавшегося чуть ли не центром по изучению Корана. Профессор иногда выступал с выездными лекциями в Американском университете. Молодого американца он принял у себя в апартаментах университетского городка.

— Зачем они это сделали? — задал вопрос Кит Карсон.

— Потому что они вас ненавидят, — невозмутимо ответил маститый профессор.

— Но за что? Что мы им такого сделали?