Список Свиндлера

Paul Neumann Список Свиндлера

Когда я шел смотреть фильм Список Шиндлера, я не ожидал, что всерьез и надолго возьмусь за изучение биографии его главного героя. Но голливудский образ элегантного нациста, в шелковой рубашке и костюме с иголочки, который всю войну занимался только одним – спасением евреев – показался мне настолько идеальным, а его подвиги настолько геройскими, что я усомнился. Я усомнился в правдивости сказки о благородном нацисте, так как некоторые положения фильма показались мне невероятными в свете оккупационной действительности, которой я, к счастью, не испытал, но которая, к сожалению, выпала на долю многих моих родственников и знакомых.

Почему, изучая историю Второй мировой войны и бывая частым гостем в Польше, я никогда не встречал эту фамилию? Почему про него не писали ведущие польские знатоки Холокоста, вроде Владислава Бартошевского, Зофьи Левин или Агаты Паталяс? Почему о нем не упоминают всемирно известные исследователи проблемы, как Илай Визель, Филип Фридман или Марк Мацовер? Почему отлично организованное краковское отделение Совета Помощи Евреям Жегота не располагает никакими сведениями о милосердных деяниях некоего Оскара Шиндлера?

Оказалось, что я не был первым, кто стал задавать подобные вопросы. Уже в 1995 г. бывший комендант Жеготы, Станислав Винценты Добровольский, на страницах своих воспоминаний назвал повесть об Оскаре Шиндлере дутой легендой конъюнктурного опекуна евреев, которые в действительности окупили спасение своей голой жизни своим собственным рабским трудом на оккупантов. Мнение Добровольского вышло в свет с цензорскими купюрами, да и то поклонники новоявленного героя приложили все усилия, чтобы его закричать. Зато повесть Томаса Кенэлли Список Шиндлера публикуется многотысячными тиражами на многих языках мира. Режиссер Стивен Спилберг, которого принимали в Кракове с заискивающей преданностью, взялся за съемки фильма не озадачив себя проверкой исторической правдивости повести Кенэлли. Он даже смягчил её антипольские акценты и в фильме евреев, бредущих в гетто, никто не забрасывает грязью и никто их не высмеивает. И никто в фильме не произносит знаковой фразы о том, что поляки так ненавидят евреев, что в гетто евреям будет жить гораздо лучше.

Но меня Список Шиндлера заинтересовал не тем, как он представляет польско-еврейские отношения – оскорбительно для поляков, по мнению кинокритиков. Меня заинтересовала сама личность героя, а вернее технология её изготовления на фабрике монументов им. Стивена Спилберга. Долгое путешествие по следам Оскара Шиндлера пришло к концу и я могу с ответственностью за свои слова написать, что его история это не «дутая легенда», а наглая ложь от начала до конца. Я не думал, что личность Оскара Шиндлера отберет у меня столько времени и средств и что я напишу о нем больше, чем строчку-вторую на своем сайте. Но со временем я понял, что Кенэлли и Спилберг нагромоздили такие завалы вранья, что отпор им требует более обширной, более всесторонней и лучше документированной работы. И даже взявшись за неё, я засомневался – а не оказываю ли я слишком много чести такой никчемной личности, как Оскар Шиндлер? Не замахиваюсь ли я на что-то, что мне не по силам, пытаясь низвергнуть этот монумент туда, где его место – в мусорную яму Истории?

1

Житие Св.

Gauner

-a

Бескритичные созидатели легенды и их экзальтированные подпевалы назвали его «Ноем из Кракова», «Строителем Ковчега», «Ангелом Жизни». Мне пришлось проделать 450 километров, чтобы узнать, что в молодости его звали совсем иначе. Через Вену и Брно я попал в родной город Оскара Шиндлера – Свитавы. Во времена бравого солдата Швейка город назывался по-немецки – Цвиттау. В 20 километрах к югу оттуда расположен промышленный посёлок Брненец, по-немецки Брюннлиц. Вот она – земля обетованная, куда забрал своих евреев «Ной из Кракова». Я должен был увидеть их своими глазами: и Свитавы, и Брненец.

Свитавы производят милое впечатление: сказочная архитектура старых домов с аркадами окружает вытянутый, эллиптический рынок в центре.

– Вы слышали про Оскара Шиндлера? – спросил я волнуясь у первого встречного прохожего.

– Шиндлер? Gauner? А как же! Ему же памятник поставили в Свитавах.

Милый пожилой человек с небритой щетиной рыжей бороды улыбнулся мне добродушно и показал дорогу к памятнику.

Gauner? Это немецкое слово, но оказывается, что оно известно и в Чехии. Gauner значит пройдоха, но имеются и синонимы похлеще: проходимец, мошеннк…

Всё правильно: слева от неоготического здания Городской Управы, возле школы – развилка. Направо дорога ведет в Литомышль, налево – в Поличку. Это бывшая Иглауэрштрассе; памятник должен быть где-то в парке, напротив дома, где родился наш святой. Вот он – очень красивый обелиск со Звездой Давида посередине. Надписи на двух языках – чешском и немецком. Даты рождения и смерти. Памятник открыл главный раввин Праги, Эфраим Карел Сидон, в присутствии министра иностранных дел, Йижи Динстбира.