Список Шиндлера

Как и все они, Оскар узнал, что в феврале минувшего года Амон Гет был задержан танкистами генерала Паттона, когда находился в роли пациента в санатории СС в Бад Тельце; его держали в заключении в Дахау, а ближе к концу войны передали новому польскому правительству. В сущности, Амон оказался одним из первых немцев, переданных полякам для суда над ними. Часть бывших заключенных была приглашена на процесс в качестве свидетелей, и Амон, потерявший представление о действительности, пригласил для защиты таких свидетелей как Хелена Хирш и Оскар Шиндлер, но тот решил не ехать в Краков. Те же, кто прибыл на суд, видели, как Амон, отощавший из-за своего диабета, отчаянно, но тщетно пытался защищаться. Он утверждал, что все распоряжения о казнях и транспортировке заключенных подписывались его начальниками, так что это их преступление, а не его. Свидетели же, которые рассказывали об убийствах, совершенных руками коменданта, – утверждал Амон, – злостно преувеличивают. Да, несколько заключенных пришлось казнить как саботажников, но во время войны иная участь не могла ждать их.

Метек Пемпер, дожидавшийся, когда придет его время давать показания, сидел рядом с бывшим узником Плачува, который, увидев Амона на скамье подсудимых, прошептал: «Этот человек по-прежнему наводит на меня ужас». Но сам Пемпер, первым представ на свидетельском месте, дал полный отчет о преступлениях Амона. За ним последовали и остальные, среди которых были доктор Биберштейн и Хелена Хирш, их болезненные воспоминания не потеряли всей своей остроты. Амон был приговорен к смерти и повешен в Кракове 13 сентября 1946 года. Прошло два года с того времени, когда СС арестовало его в Вене за делишки на черном рынке. По сообщениям краковской прессы, он пошел на казнь, не проявив раскаяния, и перед смертью выкинул руку в национал-социалистском приветствии.

В Мюнхене сам Оскар опознал Липольда, задержанного американцами. Заключенные из Бринлитца сопровождали Оскара на процедуре опознания и слышали, как Шиндлер сказал протестующему Липольду: «Предоставишь это сделать мне или отдать тебя пятидесяти разъяренным евреям, которые ждут на улице?» Липольд тоже был повешен за свои преступления – не в Бринлитце, а за предыдущие в Будзыне.

Оскар к тому времени пришел к мысли, что станет фермером в Аргентине; он будет выращивать нутрий, больших южно-американских водоплавающих крыс, которые ценились из-за их меха. Оскар исходил из того, что тот же самый безошибочный коммерческий инстинкт, который в 1939 году привел его в Краков, заставляет его теперь пересечь Атлантику. Он был совершенно без денег, но «Джойнт», международная благотворительная еврейская организация, которой Оскар во время войны предоставлял свои отчеты и которая знала о его послужном списке, выразила желание помочь ему. В 1949 году ему была предоставлена безвозмездная ссуда в 15.000 долларов и выдана рекомендация («Ко Всем, Кого Это Может Касаться»), подписанная М.В.Бекельманом, вице-председателем исполнительного комитета «Джойнта». В ней говорилось:

"Американский комитет «Джойнт» тщательно рас следовал деятельность мистера Шиндлера во время войны и оккупации... Мы от всего сердца хотели бы рекомендовать всем организациям и отдельным лицам, вступающим в контакт с мистером Шиндлером, всемерно помогать ему в знак признания его выдающихся заслуг...

Под предлогом руководства нацистскими предприятиями сначала в Польше, а потом в Судетах, мистер Шиндлер создал достойные условия работы, а потом защитил еврейских мужчин и женщин, обреченных на смерть в Аушвице и в других столь же зловещих концентрационных лагерях... Лагерь Шиндлера в Бринлитце, – был единственным лагерем на оккупированной нацистами территории, где евреев не только не убивали, но и не подвергали избиениям, относились к ним с уважением, которого заслуживают человеческие существа.

И теперь, когда он вынужден заново начинать жизнь, окажите ему содействие, как он в свое время помогал нашим собратьям".

Направившись в Аргентину, он взял с собой полдюжины семей Schindlerjuden,оплатив им проезд. Вместе с Эмили он обосновался на ферме в окрестностях Буэнос-Айреса и работал на ней около десяти лет. Те из спасенных Оскаром, которые не видели его в те годы, сочли невозможным представить его в роли фермера, ибо он никогда не был склонен к утомительной постоянной рутине. Кое-кто говорил, и в этих словах была доля истины, что при всей невероятности их существования, и «Эмалия» и Бринлитц успешно функционировали потому, что на них были такие толковые головы, как Штерн и Банкер. В Аргентине же у Оскара не было такой поддержки, если, конечно, не считать здравого смысла и привычки к сельской жизни со стороны его жены Эмили.