Список обреченных

Зажглась красная точка в префронтальной коре.

— Ну, вот! — прокомментировал Олег. — Даже отвечать не надо.

— Почему же? Я отвечу. Почему то, что допустимо для них, должно быть недопустимо для нас?

— Для них тоже недопустимо. И мы не должны им уподобляться.

— Не в моих привычках подставлять другую щеку.

— Иногда альтернатива этому война и гибель многих.

На этот раз отреагировала и височная доля, и префронтальная кора.

— Мы стараемся обойтись малой кровью, — сказал Альбицкий.

— Вы убили вашего друга?

— Нет, — ответил Андрей. — Я не убиваю друзей.

Монитор отреагировал зеленой вспышкой.

— Олег Николаевич, что делает программа?

— Помечает проблемные зоны. Мы говорим: снимает реперные точки. Как градуировка прибора. Вас ведь не за это убийство разыскивают?

— Формально за это. Оно им нужно как предлог для ареста.

— А не формально?

Красные точки зажглись и в височной доле, и в префронтальной коре.

— Вы увидите, — сказал Андрей. — Он же сам все прочитает.

— Прочитает, — кивнул Олег. — Просто вы пришли ко мне за помощью, а ведете себя так, как будто я вас допрашиваю с пристрастием.

— Реперные точки сняты, — объявил Дмитрий. — Можно запускать анализ.

На экране, на месте статистики появилась оранжевая кнопка «Сделать предварительный анализ», под ней зеленая «Да» и красная «Нет».

— Тогда так, Андрей, — сказал Штерн. — Первое. Вспоминаете что-то значимое — тут же мне рассказываете. Второе. Относительно обработки данных. Мы сейчас можем запустить экспресс-анализ. Программа пройдется по проблемным зонам префронтальной коры и выдаст предварительный результат. Тут же узнаем, положительное или отрицательное ПЗ, и нужна ли психокоррекция. Подробный анализ продлится до глубокой ночи. Экспресс займет минут пятнадцать. Можно будет, наконец, пообедать, точнее уже поужинать. Делаем экспресс-анализ?

— После него может измениться результат?

— Только в худшую сторону. Если быстрый анализ выдаст положительное ПЗ, оно таким и останется. Если отрицательное — утром все может оказаться гораздо хуже.

— Делаем, — кивнул Андрей.

И Олег коснулся пальцем зеленой кнопки «Да».

Ужинали на веранде, здесь же на первом этаже. Большое трехстворчатое окно выходило в сад, солнце клонилось к закату, удлиняя тени от цветущего куста сирени и калитки ворот. Через дорогу высился Лесногородский Психологический Центр за высокой каменной оградой.

Все собрались за одним большим столом с сервизом тонкого фарфора с супницей, графинами с морсом собственного изготовления и радушной хозяйкой — ни дать, ни взять — интеллигентская дача времен Антона Павловича Чехова. Живая иллюстрация к известной фразе о том, что за двадцать лет в России меняется все, а за двести — ничего.

Супница содержала уху из лосося и пахла перцем, укропом и кумином. Марина разлила суп по тарелкам.

Андрей наслаждался ситуацией.

— У вас очень классно, Олег Николаевич, — сказал он. — Спасибо вам!

— Я буду уговаривать вас остаться, — сказал Олег.

— Если бы не специфические обстоятельства, меня бы не надо было уговаривать.

— Я понял про вас три вещи, Андрей. Первая: все очень плохо. Вторая: вы этого не осознаете. То есть очень плохими вам кажутся внешние обстоятельства, а на самом деле это о вашем внутреннем состоянии. И последняя: вы совершенно не безнадежны. ПЗ у вас положительное — сто процентов, мне для этого карту смотреть не надо. Коррекция нужна — сто процентов, без всякого анализа. И сделать ее надо обязательно, независимо от того, кто вас ищет и как быстро найдут.

— От того, как быстро найдут, зависит. Тогда нам уже ничего не дадут сделать, даже, если я соглашусь.

Уху сменили куриные ножки, тушеные в сметане с пряностями. Потом чай. Дмитрий разлил кипяток, заварив чайные пакетики. К чаю полагались булочки и вишневое варенье.

У Штерна звякнул телефон. Он прочитал сообщение и побледнел.

Андрей посмотрел вопросительно.

— Мне звонили из СБ, — сказал Олег.

Альбицкий вздохнул.

— Видимо, мне пора изменить планы, — заметил он.

— Не торопитесь, это только звонок. Может быть, вообще совпадение. Я не знаю пока, что от меня хотели. Надеюсь, они считают, что я в Москве. Машина на приколе. Телефон в офисе. Заключение будем смотреть?

— Да, конечно.

— Прошло больше часа, — сказал Дмитрий. — Там, наверное, все готово.

— Пойдемте, — позвал Олег.

Они вернулись в кабинет к погрузившемуся в спячку компьютеру с черным экраном.

Олег Николаевич коснулся клавиатуры, и экран вспыхнул.

Сверху, над таблицей со многими параметрами, шла надпись: «Результат диагностики: положительный, 95 %». И под ней: «Потребность в психокоррекции: необходима, 91 %».

— Да-а, — протянул Олег, — плохи ваши дела.

— Я ожидал чего-то в этом духе, — заметил Андрей, — но не думал, что настолько жестко.

— Сядьте, давайте посмотрим параметры. Поймем, что ему не понравилось.

Они сели у монитора.

Олег начал просматривать и комментировать таблицу.